В первом полугодии Lufthansa перевезла казахстанскими рейсами свыше 70 тысяч пассажиров

В среду компания Lufthansa представила нового генерального менеджера в Казахстане, Кыргызстане и Узбекистане Габора Ховарта и сообщила о готовности начать наступающий зимний сезон с неизмененным полетным расписанием, состоящим из четырех еженедельных рейсов между Алматы и Франкфуртом и трех перелетов в неделю между Франкфуртом и Астаной.

По словам вице-президента Lufthansa по продажам и услугам в Европе Карстена Бенца, в настоящее время свыше 703 самолетов компании ежедневно осуществляют более 2,5 тыс. взлетов и посадок. Авиаперевозчик продает через свой сайт свыше 20 000 билетов в день.

В 2009 году, отметил г-н Бенц, авиаиндустрия в полной мере ощутила серьезное влияние кризиса, однако, судя по ощущениям от работы в нынешнем году, считает представитель компании, самые тяжелые времена остались позади. Международная ассоциация воздушного транспорта (IATA) на днях объявила, что во всем мире авиакомпании получат прибыль в размере порядка $8,5 млрд. Lufthansa, отметил представитель компании, также очень оптимистична в своих ожиданиях; оптимизм распространяется в том числе и на казахстанский рынок. Компания начала полеты в Алматы в 1992 году, а в 2006 году в списке казахстанских маршрутов появилась столица. “Благодаря работе нашей команды у нас очень впечатляющие показатели. Рейсы на Алматы и Астану осуществляются на аэробусах А330 и А340 с местами первого и премиального экономического классов. Несмотря на то, что 2009 год был кризисным, мы обслужили свыше 100 тысяч пассажиров, а в первом полугодии нынешнего года - более 70 тысяч. При этом спрос на наши рейсы в Алматы и Астану очень стабилен: самолеты, как правило, заполнены на 80%”, - отметил г-н БЕНЦ.

Наличие постоянного интереса к авиасообщению между Франкфуртом и казахстанскими столицами стало главной причиной, по которой региональное руководство Lufthansa решило не сокращать количество рейсов в зимний сезон, обычно характеризующийся более низкой активностью перелетов. Через аэропорт Франкфурта казахстанские пассажиры могут продолжить путешествие по 204 направлениям в 81 стране.

Как считает г-н Бенц, своему успеху в Казахстане компания также обязана тесному сотрудничеству с местными туристическими агентствами и лояльности со стороны потребителей. Недавно Lufthansa приступила к освоению еще одного направления в Центральноазиатском регионе - самолеты компании начали курсировать между Франкфуртом и Ташкентом. Первые результаты, считает г-н Бенц, позволяют надеяться на успех этого маршрута.

Анна ШАТЕРНИКОВА

Вопрос о том, послужат ли прошедшие Азиатские игры развитию массового спорта и спорта высших достижений, остается открытым

Прошло совсем немного времени с тех пор, как отгремели фанфары, возвещавшие о торжественном открытии Азиатских игр в Астане. Еще не успели стереться из памяти воспоминания о том, как вся страна с трепетом следила за сводками с ледовых арен и лыжных трасс, а люди, никогда прежде не проявлявшие особого внимания к спортивным событиям, пристально наблюдали за строчками медального зачета. Думается, казахстанские болельщики остались довольны итоговой статистикой Азиады, а в какой мере способствовали итоговым достижениям фактор родных стен и оставлявший желать лучшего уровень подготовки соперников из тех стран, где и снег-то является диковинкой, - вопрос другой. Можно вспомнить, что осенью прошлого года казахстанская команда достаточно успешно выступила и на летних Азиатских играх в Гуанчжоу, заняв пятое место в медальном зачете после Китая, Южной Кореи, Японии и Ирана.

Словом, последние наши спортивные результаты дают законный повод для гордости, а 32 золотые медали, завоеванные нашими атлетами, стали абсолютным рекордом для зимних Азиатских игр. Спорт, пожалуй, является одной из тех немногих сфер нашей жизни, где проявление патриотических чувств не рискует вызвать двусмысленные комментарии со стороны скептиков, и вид национального флага, торжественно поднимающегося под своды спортивных арен, звуки национального гимна, исполняемого в честь победителей, трогают сердца даже самых отъявленных циников.

Участники рынка недвижимости говорят о возможном дефиците нового жилья

Трендами, наиболее характерными на текущий момент для алматинского рынка недвижимости, являются стабильность, отсутствие ажиотажа, невысокая покупательная способность, снижение инвестиционной привлекательности, сокращение инвестиций и предложения нового жилья. Такого мнения придерживаются участники круглого стола, посвященного положению дел на рынке недвижимости. Мероприятие состоялось в рамках выставки KazBuild (пожалуйста, Панорама №35). По мнению Романа КОСТЕНКО из агентства недвижимости “Абсолют”, в недалекой перспективе самый крупный город республики столкнется с проблемой дефицита предложения. “За последние два-три года в городе практически не реализуется новых строительных проектов. Существующие новостройки - это проекты 2004-2005 года, и квартиры в них давно куплены дольщиками и инвесторами. Соответственно завершение строительства этих объектов не обеспечит рост предложения в достаточном количестве. Кроме того, если речь идет о достраиваемых комплексах, то практически в 100% случаев достройка осуществляется за счет средств “Самрук-Казыны”, и даже те свободные квартиры, которые остались в этих комплексах, на рынок не попадут, а перейдут в Фонд недвижимости “Самрук-Казына” для реализации правительственной программы по арендному жилью”, - уверен он.

По словам г-на Костенко, в июне - июле на рынке недвижимости резко уменьшилось количество сделок, но с конца июля - начала августа спрос на жилую недвижимость увеличился, как и количество сделок. Одним из факторов, обусловившим данную тенденцию наряду с сезонностью и дефицитом предложения, является отсутствие у города свободных мощностей по коммуникациям, которые позволили бы начать строительство нового жилья без дополнительных серьезных затрат со стороны инфраструктуры. В результате застройщики, многие из которых еще не отошли от аппетитов докризисных времен, когда прибыли достигали 200%, не хотят заходить на рынок, чтобы работать по объявленным правительством ценам в $950 за квадратный метр для Алматы. По мнению г-на Костенко, свою роль может сыграть и стабилизация экономической ситуации, на фоне которой алматинцы (не только состоятельные горожане, но и представители среднего класса), возможно, начнут более предметно изучать вопрос улучшения жилищных условий.

Сотрудник “Центра коммерческой недвижимости” Ольга Айбасова в отличие от коллеги проявила большую сдержанность в оценках покупательной способности населения: опыт рынков других стран показывает, что последствия кризиса дают знать о себе на протяжении десятилетий и забыть его уроки не так-то просто. Тем не менее г-жа АЙБАСОВА также не исключила возможности дефицита предложения, поскольку инвестиции в жилищное строительство в 2009 году по сравнению с 2008-м сократились вдвое, а в нынешнем году оказались немного ниже, чем в 2009-м. Сегодня основной покупатель - это человек, перепродающий квартиру с целью улучшить жилищные условия, а строительство нового жилья минимально.

Ситуацию с ценами на рынке жилой недвижимости представитель риелторского сектора охарактеризовала ее как “суперстабильную”: “Нельзя говорить о фактическом росте, потому что демонстрируемый рост в 0,5-1% на самом деле соответствует инфляционному. К тому же законы рынка таковы, что если сейчас наблюдается сезонный рост, который может достигать даже 3% в месяц, то после декабря, скорее всего, начнется небольшое снижение, которое продлится до весны”. Аналогичная ситуация, уверяет г-жа Айбасова, наблюдается на рынке аренды, который по сравнеию с докризисным периодом тоже уменьшился в два раза. В августе - октябре действующая ставка увеличивается примерно на 15%, а затем в случае отсутствия встречного спроса происходит снижение до показателей предыдущего летнего периода. На рынке, отметила г-жа Айбасова, давно пропала спекулятивная составляющая: перепродать квартиру невозможно, а получать инвестиционный доход не так уж выгодно с материальной точки зрения.

“Опыт других стран, переживших подобные кризисы, свидетельствует, что после “встряски” такого ажиотажа уже не будет. В Японии, например, люди продолжают расплачиваться по прежним ставкам кредитов за свою вдвое упавшую в цене недвижимость. Такая же ситуация будет и у нас. Это рынок, и за риски приходится расплачиваться”, - считает представитель “Центра коммерческой недвижимости”.

Анна ШАТЕРНИКОВА

Оценщики отмечают 15-летие возрождения профессии в Казахстане

Казахстанское оценочное сообщество отмечает свой профессиональный 15-летний юбилей. На пресс-конференции по этому случаю председатель президиума Республиканской палаты оценщиков (РПО) Вилен Елисеев напомнил, что “рыночная экономика без реальной оценочной деятельности вообще невозможна”: “И если оценщики не очень точно свою работу выполняют, то появляются такие негативные явления в экономике, как кризис и прочее”.

По словам оценщика, рынок может регулировать товары общего значения, стандартные товары, но оценить стоимость заводов, фабрик, пароходов, а также интеллектуальный капитал может “только очень грамотный оценщик”. Оценочная деятельность как специальность зародилась в Англии 400 лет назад.

В Казахстане первые оценочные комиссии появились 115 лет назад. “Здесь в Казахстане все переоценили еще при царской власти. Эти комиссии превратились в БТИ”, - пояснил Вилен ЕЛИСЕЕВ.

По его данным, сегодня в стране более 3 тысяч человек получили лицензию.

По словам Вилена Елисеева, Казахстан - это единственная страна среди СНГ, где официально признаны международные стандарты оценочной деятельности: “Мы первые перешли на международный стандарт финансовой отчетности (МСФО)”.

В Казахстане на 1 миллион населения приходится 279,1 профессионального оценщика. Для сравнения: в США - 266,7, в Украине - 163,9, в России - 82,5. “В международном комитете стандартов оценки только Казахстан представляли две профессиональные организации - Казахстанская ассоциация оценщиков (КАО) и Палата профессиональных оценщиков Казахстана. Что свидетельствует о лидерстве Казахстана в развитии оценочной деятельности”, - заявил оценщик.

В связи с созданием Таможенного союза специалисты начали обсуждать общие правила оценки, в первую очередь по определению таможенной стоимости. “Здесь нет никакой политики - это все экономические интересы”, - подчеркнул г-н Елисеев.

В ноябре прошлого года были приняты изменения в Закон “Об оценочной деятельности”, где введены элементы саморегулирования деятельности участниками оценочного сообщества.

Теперь в каждой области и городах Астане и Алматы могут регистрироваться по одной саморегулируемой профессиональной организации оценщиков, которые объединяются в единую Республиканскую палату оценщиков.

Палата зарегистрирована 4 июня т.г. в столице.

Кроме того, дано новое определение “рыночной стоимости” (ст.2 п.11-2 закона). Если ранее она определялась как “наиболее вероятная величина”, то в новой редакции - “расчетная денежная сумма”.

“Данная формулировка соответствует МСО 2007 (издание восьмое) и фактически легализует профессию оценщика, поскольку рыночную стоимость должен рассчитывать профессионал, обладающий специальной подготовкой”, - отметил глава РПО.

Законом введено понятие “недостоверная оценка” (ст.2 п.11) в отличие от прежнего “неправильная, некорректная”, что соответствует сложившейся международной оценочной практике. Страхование гражданско-правовой ответственности оценщика теперь “является одним из условий, обеспечивающих защиту интересов потребителей услуг заказчика” (ст.10-1), что делает страхование оценщика обязательным. Введен квалификационный экзамен для физических лиц, претендующих на получение государственной лицензии (ст. 20).

Кикбай КОСАЕВ,

Астана

По мнению экономистов, совершенство налогового законодательства в его нынешнем виде не принесет существенных дивидендов в госказну, требуется пересмотр самих принципов налогообложения

“Правительство, издавая законы и устанавливая налоги, подобно врачу, который должен при лечении избирать наименьшее зло”.

И.Бентам (1748-1832),

английский философ, социолог, юрист

 

Часть I.

“Требовать уничтожения налогов значило бы требовать уничтожения самого общества. Государство ничего не может сделать для граждан, если граждане ничего не сделают для государства”.

Н.И.Тургенев (1789-1871),

русский экономист, основоположник финансовой науки в России

 

Мировой финансовый кризис на инвестиционный климат в Казахстане не оказал существенного отрицательного влияния. Это можно объяснить тем, что развивающиеся рынки стали более привлекательными для иностранных инвесторов, а инвестиции в реальные активы, особенно в добывающей сфере, более надежными, чем портфельные инвестиции или финансовые спекуляции. В частности, в добывающий сектор Казахстана за последние годы пришли серьезные инвестиции из ряда стран, в том числе китайские. Таково мнение советника вице-премьера Республики Казахстан Каната Берентаева. На 8-м ежегодном брифинг-семинаре для журналистов “Обзор нефтяной промышленности”, организованном ассоциацией “Казахстан Петролеум”, он отметил позитивную роль правительства в данном процессе. Известный экономист напомнил, что для смягчения влияния мирового кризиса на отечественную экономику правительством было выделено свыше $20 млрд, в том числе из Национального фонда, куда стекаются платежи добывающего сектора, - $10 млрд. Кроме того, сверх антикризисных мер правительством была оказана прямая поддержка крупнейшим компаниям страны, в том числе и добывающего сектора. Это выразилось в отмене экспортной таможенной пошлины (ЭТП) на нефть, снижении ставки налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ), которые в целом он оценил в $3-4 млрд. Были приняты важнейшие для роста экономики программы - Стратегия развития Казахстана до 2020 года, Государственная программа форсирования индустриально-инновационного развития до 2014 года и другие. Последовательно проводилась политика по улучшению инвестиционного климата, в частности неоднократно пересматривался основополагающий документ - Налоговый кодекс - для привлечения внимания инвесторов к реальному сектору.

Впрочем, сами инвесторы, хоть оптимизм властей по поводу перехода к посткризисному развитию и разделяют, последними изменениями в законодательство - нестабильностью контрактов, требованием пересмотра Соглашений о разделе продукции (СРП), повышением казахстанского содержания в закупках товаров и услуг, отдельными положениями Налогового кодекса и нового Закона “О недрах и недропользовании”, все же остаются явно недовольны. Нововведения в штыки были встречены добывающими компаниями, считающими, что они приведут к замораживанию целого ряда нефтегазовых проектов, особенно при низких ценах на нефть. По словам г-на БЕРЕНТАЕВА, с одной стороны, “их можно понять, так как увеличение налоговой нагрузки снижает доходы компаний”. С другой стороны, рассуждает он, “эта озабоченность вызвана достаточно узким подходом к определению инвестиционного климата и, следовательно, к решению проблем экономического развития страны.

Сравнивая в этой связи систему налогообложения нефтяных операций в Казахстане и других нефтедобывающих странах, советник заметил, что у нас налоговая нагрузка намного ниже. Например, по его сведению, стоимость нефти в устье скважины в Казахстане в 2-3 раза выше, чем в Малайзии и ряде нефтедобывающих стран, где до 80-90% прибыли добывающих компаний изымается в бюджет страны в виде налогов и других платежей. Г-н Берентаев отметил, что, если избежать всех коррупционных проявлений и сократить теневую экономику, то действующий в Казахстане Налоговый кодекс при всем его совершенствовании может обеспечить увеличение налоговых поступлений до 23-25%. “На мой взгляд, это очень мало. Совершенство налогообложения в том виде, в котором оно сейчас существует, в принципе много дивидендов не принесет. Здесь необходимо полностью пересмотреть сами принципы налогообложения. Отказаться от налогообложения прибыли и доходов, которые получают за счет предпринимательской деятельности. Перейти на принципы рентного налогообложения”, - сказал он. В этом смысле казахстанский экономист поддерживает своих российских коллег, уверенных, что “переход на рентный принцип налогообложения не означает ухудшение условий деятельности, а, наоборот, выравнивает условия деятельности на хороших и плохих месторождениях”. Хорошо бы для этого дополнить отечественное законодательство еще двумя законами - о природной ренте и о собственности, считает он.

Г-н Берентаев сообщил, что на сегодняшний день природная рента изымается во всех государствах. К примеру, в арабских странах, где владельцем нефти является эмир, изымаемая рента потом возвращается государству. В США рента входит в стоимость земли. Так, если раньше акр земли на Аляске стоил всего несколько центов, то после открытия нефтяных месторождений его стоимость выросла в сотни раз. В Казахстане, отметил он, вообще произошло смешение понятий. “Мы не правильно определяем роялти. Потому что роялти - это механизм изъятия природной ренты. А мы ввели в заблуждение общество тем, что вместо экспортной пошлины ввели рентный налог на экспорт нефти, хотя он, по сути, представляет собой экспортную пошлину. Для того, чтобы можно было при заключении контракта действительно максимально изъять природную ренту, необходимо провести рентную оценку месторождения. Это сложное дело, требует многих лет, прежде всего методического обеспечения. Изъятие природной ренты посредством роялти и величину роялти должен определять торг”, - сказал экономист.

Он процитировал Карла Маркса, сказавшего о том, что “две нации могут обмениваться между собой своими продуктами, каждая с выгодой для себя, но при этом одна нация получает больше, чем другая”. Так произошло в Казахстане, когда на заре своей независимости во время заключения контрактов на недропользование он получил “выгоду от того, что привлек иностранные инвестиции, а добывающие компании получили ренту”. Между тем г-н Берентаев привел расчеты трех-четырехлетней давности по СП “Тенгизшевройл” (ТШО), разрабатывающему гигантское по мировым меркам Тенгизское месторождение: “Когда ТШО добыл 100 млн тонн нефти, то в виде природной ренты они получили порядка $30-40 млрд дополнительной прибыли. Это только за счет природной ренты. И тем самым они окупили те инвестиции, которые были запланированы в целом по проекту”.

В этой связи г-н Берентаев, заявивший о своей приверженности превалированию принципа стабильности ранее заключенных контрактов на недропользование и СРП, одновременно выступил за их пересмотр “в связи с изменением обстоятельств”. “В этом плане скажу, что я сторонник пересмотра всех СРП. И даже тех, которые были заключены на заре независимости Казахстана”, - сказал он. Впрочем, добавил тотчас экономист, пересмотр СРП и контрактов на недропользование в одностороннем порядке не представляется возможным: “Значит, нужны другие методы для пересмотра таких соглашений. Пересмотр должен делаться не административным способом, не под давлением, а на основе переговоров. При проведении переговоров с компанией надо дать понять, что СРП ставит в неравное положение Казахстан и компанию. Нужно дать правильную рентную оценку каждому месторождению и показать, какую часть природной ренты они присваивают. Причем безвозмездно. Хотя присвоение ренты добывающими компаниями нарушает Конституцию Казахстана, в которой определено, что владельцем недр является казахстанский народ. А рентные платежи или роялти являются правом пользования этими природными ресурсами”, - заявил советник вице-премьера. Он уверен, что, “если во главу угла поставить этику, можно было бы пересмотреть все контракты”.

Продолжая тему стабильности существующих в республике СРП, старший менеджер по налоговым и юридическим услугам PriceWaterhouseCoopers Жан ЖОТАБАЕВ добавил, что недропользователи и юристы, защищающие интересы последних, на протяжении нескольких месяцев остаются в неведении по поводу дальнейших действий правительства в части планов по переводу СРП на действующий налоговый режим. Он напомнил, что Налоговый комитет Министерства финансов РК еще 1 апреля текущего года отрапортовал о проведении обзора и изучении всех СРП (их насчитывается около 14-15), передав данные в Министерство нефти и газа под грифом “для служебного пользования”. Однако никакой информации на эту тему больше не поступало. “Мы знаем, что переговоры ведутся на двусторонней основе с каждой из подрядных компаний, с каждым владельцем такого СРП. Но здесь возникает вопрос этических норм. Потому что непосредственно в кодексе, в его нынешней редакции, говорится, что налоговая стабильность сохраняется в контрактах типа СРП, контрактах, утвержденных Президентом. Тем не менее мы видим, что правительство ведет активную работу, пытаясь пересмотреть ранее заключенные СРП”, - отметил он.

 

Часть II.

“Если число книг и законов будет расти так же, как в последние пятьдесят лет, то, боюсь, в будущем каждый станет ученым или же каждый станет юристом”.

Джонатан Свифт.

 

“Налогообложение - это искусство ощипывать гуся так, чтобы получить максимум перьев с минимумом писка”.

Жан Б. Кольбер (1619-1683), министр финансов Франции с 1665 г.

 

По словам г-на Жотабаева, изменений в казахстанское налоговое законодательство вносится много и практически постоянно. Так, действующий Налоговый кодекс, принятый 10 декабря 2008 года и введенный с 1 января 2009 года, был принят в двух частях - это непосредственно сам Налоговый кодекс и закон о введении его в действие. Как проинформировал юрист, на сегодняшний день в закон о введении в действие Налогового кодекса уже внесено 8 изменений, а в сам Налоговый кодекс через полтора года после его официального введения - 22 изменения. “Когда мы говорим о 22 изменениях, это не означает, что всего 22 статьи поменялись. В самом деле, их гораздо больше. Они затрагивают все - от первой до последней - статьи Налогового кодекса. Их больше 600”, - сказал г-н Жотабаев. Это, по его словам, свидетельствует о том, что “наше законодательство все также находится в состоянии постоянного изменения, улучшения”, что “предела совершенству нет”.

Первое, о чем упомянул специалист PriceWaterhouseCoopers, - возобновление действия ЭТП на нефть. Как известно, впервые ЭТП на нефть была введена в Казахстане 17 мая 2008 года и отменена 26 января 2009 года. Ее размер варьировал от $109,91 за тонну (с момента введения и до 11 октября 2008 года) до $203,8 за тонну (с октября 2008 года до 19 января 2009 года). На момент отмены размер ЭТП составлял $139,79 за тонну. Благодаря правительственному решению экспортная пошлина “вернулась” с 15 августа этого года и теперь составляет $20 за тонну нефти, $99,71 за тонну легких и средних дистиллятов и $66,47 за тонну тяжелых дистиллятов. С 2011 года Минфин пообещал увеличить ЭТП на нефть до $40 за тонну. “В постановлении, сопровождавшем введение ЭТП, также говорится о том, что ставки привязаны к уровню мировых цен, и они будут меняться в зависимости от изменения мировых цен. У нас большая надежда, что будет именно так”, - отметил он.

Примечательно, однако, вовсе не это. С января 2009 года взамен ЭТП был введен рентный налог на экспорт нефти, кроме той, что добывается по контрактам на условиях СРП и по контракту, утвержденному Президентом страны (речь идет о ТШО). А накануне его введения, в декабре 2008 года, Премьер издал постановление “О внесении дополнения и изменения в постановление правительства РК от 15 октября 2005 года №1036”, нацеленное на исключение двойного налогообложения нефти, экспортируемой после 1 января 2009 года, но подлежащей таможенному оформлению по процедуре временного декларирования до 31 декабря 2008 года. Напомним, что позже нефтедобывающие компании все же столкнулись с проблемой двойного налогообложения, потерпев миллионные убытки, и даже тщетно попытались найти справедливое, на их взгляд, решение в казахстанских судах, оставшихся, впрочем, глухими к законодательным коллизиям. В этот раз правительство, похоже, решило не заменять один налог другим, “дав волю” одновременно ЭТП и рентному налогу. В PriceWaterhouseCoopers данный вопрос комментировать не стали. Возможно, сами нефтедобывающие компании отреагируют на это “нововведение” чуть позже, с ростом ставки экспортной таможенной пошлины.

Следующий момент, на который обратил внимание г-н Жотабаев, - введение в Налоговый кодекс термина “оператор”. Оператор, как правило, - отдельная компания, создаваемая подрядчиками по проекту и имеющая право недропользования с целью управления проектом, проведения работ по геологоразведке и добыче нефти и газа. То есть все функции централизованы в одном юридическом лице. “Что интересно, на самом деле многие контракты на недропользование, включая как обычные, так и СРП, сами по себе предусматривали концепцию операторства. Но получается, что только спустя многие годы этот термин и эта концепция, которая на практике уже имела место быть, появилась в Налоговом кодексе. Де-факто это уже было, теперь это возникает еще и де-юре. При этом упоминается, что роль такого оператора, помимо Налогового кодекса, должна оговариваться еще и в СРП. Оператор, не будучи лицом, заключившим контракт на недропользование, будет обладать такими же правами и обязанностями, что и подрядные компании, являющиеся официальными недропользователями”, - сказал юрист. Помимо этого, продолжил он, оператор имеет право уплачивать те или иные налоги от имени подрядных компаний при условии, что это описано в СРП. “Раньше был такой казус, что оператор по СРП имел право и обязан был вести сводный налоговый учет, но налоговое законодательство никогда не позволяло исполнять налоговое обязательство какому-либо другому лицу, чьи это налоговые обязательства”, - отметил он. - “На самом деле, это очень сильно облегчает административные проблемы”.

Г-н Жотабаев также напомнил о существовавшей год назад методологической проблеме, связанной с уплатой налога на сверхприбыль, успешно устраненной в конце прошлого года. Так, по его словам, раньше в Налоговом кодексе имелись положения, описывающие порядок расчета этого налога. Кроме того, действовали правила по составлению декларации об уплате налога на сверхприбыль, в которых фактически приводился порядок его зачисления. При этом в случае возникновения спорных вопросов необходимо было обращаться именно к кодексу, стоящему выше данных правил, но дающему “некоторые двусмысленные понятия, что вызывало серьезные опасения”: “Тем более что в практике прошлых лет мы видели случаи, когда те или иные положения при наличии двусмысленности всегда неоднозначно трактовались налоговыми органами в свою пользу”. В конце прошлого года одним из пакетов изменений в Налоговый кодекс стали как раз изменения в порядок расчета налога на сверхприбыль, “он стал действительно проще, он стал понятен”, сообщил юрист.

А вот вопрос о возмещении НДС, “особенно того, который сложился до 1 января 2009 года”, по мнению г-на Жотабаева, по-прежнему является проблемным, в частности, для “тех компаний, которые понесли основную часть затрат по разработке своих месторождений”. “Несмотря на то, что в кодексе четко прописано, что компании, которые будут осуществлять свои экспортные продажи, имеют полное право на возврат тех сумм НДС, которые они уплатили ранее, включая до 1 января 2009 года, мы столкнулись с проблемой, что на местах у налоговых органов есть боязнь принимать решения. Они фактически отказывают налогоплательщикам в возврате таких сумм. Хотя налогоплательщики имеют на то полное право по законодательству”, - констатировал он.

Другая проблема связана с отнесением НДС в зачет в условиях консорциумов. “Существующие правила говорят, что компания должна иметь для этого оригинал счета-фактуры, который был выписан непосредственно поставщиком. Но дело в том, что в тех случаях, когда используется оператор, очень часто счета-фактуры выставляются только на оператора, а не на каждую подрядную компанию. Несмотря на то, что это требуется Налоговым кодексом, существует ряд тех или иных причин, по которым этого не происходит. Многие поставщики отказываются выпускать несколько счетов-фактур. На самом деле все понимают, что все, что делает оператор, он делает по поручению компаний, в том числе осуществляет покупки работ, товаров и услуг, окончательным плательщиком за такие работы являются порядные компании. Тем не менее налоговые органы занимают достаточно формальную позицию и не обеспечивают возврат. Усугубляет ситуацию и то, что они предъявляют такие же требования даже к тем годам, когда не требовалось оформления счетов-фактур для всех участников консорциума, подрядных компаний, включая оператора”, - сказал юрист.

Говоря о ряде таких налогов, как рентный налог, НДПИ и бонус коммерческого обнаружения, г-н Жотабаев отметил, что спустя полтора года для них наконец-то приведена единая налоговая база. “На практике это означает, что теперь в одной секции Налогового кодекса устанавливается, как определяется мировая цена, за какие периоды и т.д. Теперь эта база будет определяться как для рентного налога, НДПИ, так и для определения обязательств для бонуса коммерческого обнаружения”, - отметил он.

 

Часть III.

“Настоящее всегда скрывает в своих недрах будущее”.

Готфрид Вильгельм Лейбниц

 

“Недра правительства так же глубоки, как нефтегазовые”.

В. Путин

 

Комментируя новый Закон “О недрах и недропользовании”, подписанный Президентом РК 24 июня и вступивший в силу 7 июля 2010 года, партнер Denton Wilde Sapte Марла ВАЛДЕЗ напомнила, что он пришел на смену двум законам - Закону РК №2350 “О нефти” от 28 июня 1995 года и Закону РК №2828 “О недрах и недропользовании” от 27 января 1996 года. С его принятием с 2009 года также утратил силу Закон “Об СРП” от 8 июля 2005 года. По ее словам, в настоящее время новый закон представляет собой более полную интеграцию законов и нормативных правовых актов, содержит подробные процедуры и сроки, например: предоставление права недропользования, подготовка, ведение переговоров, подписание и регистрация контрактов, прекращение/возможное продление прав недропользования, приоритетное право государства, разрешение компетентного органа на передачу долей. Закон расширяет и уточняет полномочия различных государственных органов, дает новые определения.

Г-жа Валдез сказала, что прежде контракты на разведку предоставлялись на шестилетний срок, предусматривая два продления по два года, а также продление срока на оценку. Срок контрактов на добычу составлял от 25 до 45 лет и также разрешал пролонгацию. Контракты на совмещенную разведку и добычу предоставлялись на срок 6+25 (45) лет, с возможными продлениями. В настоящее время срок контрактов на разведку составляет 6 лет, продление возможно только один раз на два года и только для морских контрактов, предполагается также продление сроков на оценку. Срок контрактов на добычу определяется планом добычи (возможны продления). А контракты на совмещенную разведку и добычу допустимы только по стратегическим месторождениям и/или месторождениям, имеющим сложное геологическое строение.

Отныне, констатировала г-жа Валдез, при коммерческом обнаружении не позднее 3 месяцев после завершения контракта на разведку необходимо обратиться с заявлением о заключении контракта на добычу; в течение 2 месяцев стороны должны установить размер казахстанского содержания в товарах, работах, услугах и кадрах, а также выплат на социальную инфраструктуру. В течение 3 месяцев необходимо подписать протокол прямых переговоров. И в течение 24 месяцев - подписать контракт на добычу.

При этом необходимыми обязательствами по контракту являются подписной бонус (сумма и условия выплаты); выплаты на социальную инфраструктуру; процент казахстанских кадров; обучение местных специалистов; закуп отечественных товаров, работ и услуг; предоставление равных условий и оплаты труда для казахстанских кадров (включая субподрядчиков); штрафы за несоблюдение требований по казахстанскому содержанию; обязательства по переработке (утилизации) попутного газа (для контрактов на добычу). В случае несогласия с предлагаемыми условиями недропользователь теряет свое исключительное право на проведение прямых переговоров, а право на добычу выставляется на конкурс. Его победитель, принимая все условия компетентного органа, обязан в течение 3 месяцев с момента заключения с ним контракта возместить недропользователю, который произвел коммерческое обнаружение, затраты на разведку в порядке единовременной выплаты.

При этом по новому закону для любого вида отчуждения долей недропользования, так же, как и для первичного размещения акций или дополнительной эмиссии ценных бумаг на организованном рынке ЦБ, требуется отказ от приоритетного права государства и разрешение компетентного органа. Впрочем, соответствующие процедуры не применяются для последующих продаж акций или производных ценных бумаг на организованном рынке ЦБ; передачи не менее 99% дочерних организаций или аффилированных лиц, находящихся в собственности, при условии, что такая дочка не зарегистрирована на территории с льготным режимом налогообложения; передачи менее чем 0,1% акций/долей. И если прежде, как заметила партнер Denton Wilde Sapte, для отказа от приоритетного права и разрешения компетентного органа отсутствовали установленный перечень требуемых документов и временные рамки для выдачи отказа государства, то с принятием нового закона данный пробел устранен. Закон обязывает предоставлять заявку и документы на русском и казахском языках, а в случае с иностранными заявителями - прилагать нотариально заверенные переводы на оба языка. Кстати, г-жа Валдез, высказывая личное мнение относительно такого двуязычия, посетовала на то, что в данном случае английский язык остался несколько не у дел. “Если я выхожу на мировые рынки, гораздо лучше было бы иметь контракт, который был бы также подписан и на английском языке. Это было бы легче в какой-то степени и в будущем, при продаже доли в проекте. Могут быть в будущем проблемы с оспариванием. Я понимаю, что правительство желает развивать местные языки, но я не понимаю, к чему это приведет”, - сказала она. Также, по ее мнению, вызывает некоторую озабоченность недропользователей, в особенности из числа иностранных компаний, и то, что власти Казахстана предпочитают разрешать возникающие хозяйственные споры не в международном, а казахстанском суде. “В настоящее время споры подлежат разрешению в соответствии с законодательством Казахстана и международными соглашениями, ратифицированными Казахстаном. Закон “Об инвестициях” все еще действует. Однако, думаю, что это подает сигнал, что правительство не предпочитает международный арбитраж. Это чрезвычайно важное положение для любого иностранного и даже местного инвестора. Это самый крупный вопрос при инвестировании в другую страну. Мы будем продолжать надеяться на то, что это положение будет действовать”, - заявила г-жа Валдез.

Говоря об основаниях для досрочного прекращения действия контракта на недропользование в одностороннем порядке по инициативе компетентного органа, она сказала, что по новому закону таковыми являются неоднократное нарушение обязательств, установленных контрактом или проектной документацией (раньше требование предусматривало существенное нарушение); передача прав недропользования или объектов, связанных с недропользованием, без разрешения компетентного органа. Действие контракта не будет прекращаться, если нарушение полностью устранено в установленный срок. Также примечательно, что, согласно новому закону, возможно возобновление действия контракта, если прекращение было основано на недостоверных данных, в том числе когда у недропользователя по уважительной причине отсутствовали документы, подтверждающие выполнение им своих контрактных обязательств; когда неисполнение контрактных обязательств произошло по не зависящим от воли недропользователя причинам, включая события форс-мажора.

 

Часть IV.

“Чем ты обладаешь, то обладает и тобой”.

Петроний Арбитр, Гай

 

“Оказывается, союз нефти и газа надежнее политических союзов”.

Константин Кушнер

 

Продолжая обсуждение новоиспеченного Закона “О недрах и недропользовании”, юрист Denton Wilde Sapte Дина БЕРКАЛИЕВА заострила внимание на вопросе о собственнике газа, добываемого попутно с нефтью на месторождениях Казахстана, и об обязательствах по его дальнейшему использованию.

По ее словам, и в старом, и новом законе понятие нефти включает сырую нефть, газовый конденсат, попутный и природный газ. Старый закон “О нефти” содержал принцип, что недра принадлежат государству. В соответствии с ним право собственности на нефть, поднятую на поверхность, определялось контрактом на недропользование. Соответственно, подрядчик был вправе распоряжаться своей долей нефти и попутных компонентов, включая долю, полученную в ходе пробной эксплуатации. При этом прежний закон не содержал никаких положений относительно права собственности на попутный газ. Такое положение было введено лишь в новом Законе “О недрах и недропользовании”. В частности, в статье 86 пункте 3 было закреплено право собственности государства на попутный газ, если иное не установлено контрактом.

“В принципе, теоретически, право собственности на попутный газ не должно применяться к тем контрактам, которые были заключены до введения нового закона “О недрах” и которые содержат ясное и четкое положение о праве собственности недропользователя на такой попутный газ”, - пояснила г-жа Беркалиева. - “В старом законе “О нефти” понятие нефти включало попутный газ, поэтому, когда контракт закрепляет право собственности недропользователя на нефть, включающую попутный газ, недропользователь имеет право собственности и на попутный газ вместе с нефтью”. Новый закон, по ее утверждению, не содержит положений, которые бы давали обратную силу для права собственности государства на попутный газ, если иное не оговорено контрактом. По общему правилу законодательный акт не имеет обратной силы, если только он не содержит прямую четкую оговорку.

Относительно контрактов, которые были или будут заключены после вступления в силу нового Закона “О недрах и недропользовании”, г-жа Беркалиева заметила, что “все достаточно очевидно: по умолчанию попутный газ является собственностью государства, если иное не указано в контракте”. Но все-таки, по ее мнению, возникает потенциальная коллизия или противоречие, ведь и в этом самом новом законе понятие нефти включает и попутный газ.

Затрагивая вопросы, связанные с правом собственности на попутный газ, точнее, с обязанностью его утилизировать или перерабатывать, юрист проинформировала, что в соответствии с прежним законом “О нефти” запрещалась промышленная разработка месторождений без утилизации газа. При этом утилизация определялась либо как использование попутного газа для внутренних технологических нужд на месторождении, либо как доведение его до товарного продукта. Новый закон, по ее словам, ввел определение переработки попутного газа в дополнение к утилизации. А саму переработку определил как комплекс мер, направленных на доведение его до товарного продукта. “Статья 86 говорит о том, что промышленная разработка месторождений без переработки и/или утилизации запрещена. В целом из этой статьи можно сделать вывод о какой-то равнозначности - переработка и/или утилизация. Но, если мы почитаем этот закон внимательнее, то один из пунктов статьи 86 говорит о том, что для тех месторождений, где переработка нецелесообразна, по согласованию с Министерством нефти и газа, Комитетом геологии и охраны недр и с Министерством охраны окружающей среды допускается утилизация. Это наталкивает на мысль о том, что законодатель рассматривает переработку как доминирующую, как более предпочтительную опцию, чем утилизация”, - отметила г-жа Беркалиева.

Упомянула она и о стороне, обязанной производить эту переработку. Обязательства по переработке попутного природного газа по контрактам, заключенным до принятия нового Закона “О недрах и недропользовании”, должны оговариваться отдельным соглашением, заключаемым между недропользователем и Министерством нефти и газа, которое должно быть дополнением к контракту на недропользование. “Само это множественное число “обязательства” наталкивает на мысль, что речь может идти об обязательствах и недропользователей, и государства. Но четко мы этого не видим”, - говорит юрист. - “Плюс новый закон позволяет Министерству нефти и газа и недропользователям совместно выполнять проекты, предусматривающие использование попутного газа. Но следующее положение нового закона требует от недропользователей разработки программ по переработке попутного газа, и все-таки мы можем говорить о том, что это обязанность недропользователя”.

Непонятно, с точки зрения г-жи Беркалиевой, и то, на какой именно стадии государство претендует на попутный газ - до или после его переработки? “Если мы говорим, что право собственности государства на попутный газ наступает после переработки, то, в каком месте и каким образом это право собственности будет передаваться государству и будут ли каким-то образом компенсироваться расходы недропользователя, который произвел такую переработку? Остается также неясным статус совместных проектов, которые предусматриваются новым законом “О недрах”, на проекты по использованию попутного газа”, - сказала она.

“В целом можно сказать, что введение новых положений о праве собственности государства на попутный газ, новой концепции переработки попутного газа, обязанности заключать дополнительные соглашения по переработке попутного газа, указанные в новом законе о недрах, конечно, поставили много дополнительных вопросов, которые необходимо будет решать. Может быть, они будут решаться в подзаконных нормативных актах, разрабатываемом в данное время проекте закона о газе”, - заключила юрист.

Рзабек АРТЫГАЛИЕВ, генеральный менеджер по связям с правительством и общественностью ТШО, в ответ на такой комментарий сообщил, что “этот проект закона называется” о газе и газоснабжении”, “мы уже рассматривали его недавно в Министерстве нефти и газа”, “там, по-моему, есть все ответы на ваши вопросы”.

Что ж. Правительство Казахстана из года в год упорно совершенствует законодательство в области недропользования. Радуя, удивляя и напрягая недропользователей одновременно. Возможно, уже в следующем году мы получим новый закон о газе и, не исключено, новые поправки в Налоговый кодекс. Но, принимая новые законы, главное - помнить, что в этом важном вопросе необходимо всегда соблюдать баланс интересов. Стабильность законодательства и предсказуемость поведения правительства, по мнению экспертов, являются ключевыми факторами привлекательности инвестиционного климата в любой стране.

 

Подготовила Елена БУТЫРИНА

Представители казахстанской мебельной индустрии полагают, что создание Таможенного союза может усилить их озиции, в отличие от позиций белорусских и российских компаний

Специалисты большинства отраслей казахстанской экономики, если и не выражают пессимистичных ожиданий в связи со вступлением республики в Таможенный союз, то, по крайней мере, высказывают настороженность в связи с изменением экономических реалий. А отечественные производители мебели, напротив, полагают, что новые условия открывают перед ними хорошие перспективы.

Мебельная индустрия чутко уловила как нюансы кризисного периода, так и тренды предшествовавшего рецессии периода роста экономики. Спрос на продукцию мебельной и деревообрабатывающей промышленности в докризисный период стабильно рос на волне активного жилищного строительства, в первую очередь в Астане, на фоне реализации крупных проектов в нефтегазовой отрасли, инициатив в сфере туризма. В свете реализации госпрограмм жилищного строительства, особенно той, что охватывала период с 2005 по 2007 год, наблюдался подъем в индустрии строительных материалов. Развитие сектора коммерческой недвижимости стимулировало рост рынка офисной мебели - к слову, в этом сегменте наиболее успешно зарекомендовали себя именно казахстанские производители. Словом, несмотря на то, что за период кризиса 1990-х объемы производства в деревообрабатывающей отрасли упали в десятки раз по сравнению с советским временем, вплоть до 2008 года продукция лесопромышленного комплекса входила в число самых востребованных, и растущий потребительский спрос давал основания полагать, что резервы для дальнейшего развития не исчерпаны. По данным Ассоциации предприятий мебельной и деревообрабатывающей промышленности (АПМДП), с 1999 года в Казахстане наблюдался рост выпуска мебели, причем до кризиса его темпы составляли внушительные 20-40% в год.

Отечественное производство

Рассматривая отечественную мебельную индустрию в региональном разрезе, следует отметить, что большинство предприятий данной отрасли сконцентрировано в Алматы, на долю которой, по данным за прошлый год, пришлось порядка 55,8% от общереспубликанского объема мебельного производства. Столь впечатляющий отрыв южной столицы от других регионов объясняется как традициями, сложившимися с советских времен, когда в ней располагалось одно из самых крупных предприятий отрасли, так и тем, что в период экономического роста в городе наблюдался расцвет строительства жилой и коммерческой недвижимости, рост потребительского кредитования. Именно алматинцы получали самые высокие в масштабах республики зарплаты, в связи с чем многие семьи предпочитали вложить заработанные деньги в обустройство жилья, заменив книжные шкафы, шифоньеры и “горки”, оставшиеся в наследство от бабушек и родителей, на новую современную мебель. Кроме того, Алматы всегда привлекал жителей других областей. Большинство приезжих снимали жилье, и хозяева сдаваемых в аренду квартир также приобретали для своих постояльцев мебель, пусть и самую элементарную. По данным АПМДП, в Алматинском регионе изготовлением мебели занимаются порядка 180 предприятий, около 120 из которых работают в форме ТОО; количество же индивидуальных предпринимателей, занятых в мебельном производстве, подсчитать довольно трудно в силу того, что они действуют по упрощенной схеме ведения отчетности. В любом случае, абсолютное большинство задействованных в отрасли производителей представляют сегмент малого и среднего бизнеса, и эта тенденция характерна не только для Казахстана - во всем мире тон в развитии мебельной индустрии задают небольшие предприятия.

В докризисные годы высокие темпы роста объемов производства демонстрировали регионы. Такой всплеск активности можно объяснить появлением платежеспособного спроса. Если рынки столиц были насыщены или находились в стадии насыщения, то жителям областей на протяжении более чем 10 лет было, что называется, не до жиру. Люди покупали только то, без чего действительно было не прожить, и новая мебель в круг предметов первой необходимости явно не входила. В период же экономического роста ситуация изменилась - в областях появились новые производства, соответственно, создавались рабочие места со стабильным заработком, и приступить к обновлению домашнего интерьера наконец-то стало возможно не только в мечтах. К слову, рост мебельного рынка в казахстанских регионах четко прочувствовали российские розничные сети, многие из которых открыли филиалы в областных центрах нашей страны. Что касается выпуска мебельной продукции, то на втором месте после Алматы по объемам производства обосновалась Западно-Казахстанская область, на долю которой приходилось 8,3%, на третьем - Павлодарская (7,7%). Порядка по 4% в общем объеме мебельного производства занимали Карагандинская и Восточно-Казахстанская области, 2,9% и 2,6% соответственно - Акмолинская область и Астана. Впрочем, официальная статистика учитывает не все нюансы. Не следует забывать и о том, что на отечественном рынке работают нелегальные производители, собирающие мебель едва ли не “на коленке”, в мини-цехах, не приспособленных для организации серьезного производства, и такие изготовители, по признанию официальных игроков, представляют серьезную проблему. Вывести их “на чистую воду” трудно, а качество выпускаемой такими мебельщиками продукции не выдерживает критики и дискредитирует добросовестные предприятия.

В 2008 году рынок мебели в потребительских ценах достиг объема в $1 млрд; в то же время в мебельной отрасли было зафиксировано снижение объемов производства примерно на 4%. Однако уже в прошлом году, по данным Агентства РК по статистике, производство мебели увеличилось на 8%, хотя в АПМДП полагают, что эти данные не совсем корректно отражают реальную картину. По замечанию президента АПМДП Михаила ГЛУХОВА, не следует упускать из виду статистику ввоза в республику сырья и комплектующих, ведь отечественная мебельная отрасль очень зависима от импорта, в частности плиточных материалов. В прошлом году импорт по шлифованным древесно-стружечным материалам вырос в физических объемах почти на треть, по ламинированным плитам - на 19%. В денежном выражении по первым сокращения не отмечено, по вторым же оно составило 8%. Подобный расклад объясняется тем, что российские компании, основные поставщики данного вида сырья на казахстанский рынок, были вынуждены снизить цены примерно на 30%. Для мебельной отрасли соседней страны прошедший год оказался очень непростым, в том числе и по причине изменения ситуации на внешних рынках, в частности снижения спроса на продукцию деревообработки. Ряд предприятий были вынуждены остановить производство, прекратить отгрузку продукции либо же пойти на снижение цен. В целом в прошлом году Казахстан импортировал древесины и продукции деревообрабатывающей промышленности на $185 756 тыс. По итогам года зафиксировано уменьшение импорта деревообрабатывающих станков, что, как отмечают в ассоциации, говорит о падении темпов модернизации отечественных производств. Экспортные поставки казахстанской мебели крайне незначительны, но, считает руководитель АПМДП, сегодня вообще не время говорить о том, что отечественная мебельная отрасль должна осваивать внешние рынки. Для начала необходимо занять доминирующее положение на рынке внутреннем, а уже когда на долю наших компаний будет приходиться порядка 60-70% его объемов, можно будет строить далеко идущие планы.

Импорт: курс на снижение

В период кризиса на отечественном рынке впервые за длительный период было отмечено снижение объемов импорта мебели. Данный факт заслуживает внимания, поскольку на протяжении долгого времени эксперты отмечали сильную зависимость казахстанского мебельного рынка от поставок из-за рубежа. Импорт готовой мебели из тех же Китая и России, с учетом положенных для субъектов малого бизнеса льгот и преференций, зачастую оказывался более выгодным, чем развитие собственного производства. В то же время предприятия из бывших союзных республик, в первую очередь России и Беларуси, инвестировали средства в модернизацию оборудования и наладили выпуск конкурентоспособной продукции. Наиболее значительную долю по объемам поставок мебели в Казахстан занимает Россия - на ее долю приходится порядка 32,6%. Постепенно все более уверенно заявляет о своем присутствии Китай, занимающий около 14,5%. За последние годы усилились позиции украинских производителей, чья доля на рынке импортной мебели достигает 12%. Они обошли итальянских мебельщиков - доля поставок мебели с Аппенинского полуострова практически не меняется на протяжении нескольких лет и в прошлом году равнялась 9,8%. Около 7,7% поставок мебели на казахстанский рынок обеспечивает Беларусь, порядка 5,1% и 2,7% - Турция и Польша соответственно. При этом, отмечают аналитики, несмотря на сокращение завоза из-за рубежа, доля импорта остается достаточно большой и достигает 70%, а без учета госзакупок - 80-85%.

Существует достаточно много причин столь явного доминирования зарубежных производителей на казахстанском мебельном рынке, но главная из них, на взгляд игроков отрасли, заключается в системных недоработках. В годы экономического бума экономика, росшая по принципу “мыльного пузыря”, не предполагала активного развития производственной базы, и в этом смысле судьба мебельной индустрии была схожа с судьбой легкой промышленности - завозить готовый товар, в том числе по “серым” схемам, оказалось более выгодно, чем развивать собственное производство. В то время как в других странах СНГ и дальнего зарубежья инвестиции вкладывались в создание и совершенствование производственной базы, в Казахстане предпочли сделать ставку на торговлю. Соответственно, и существовавшая таможенно-тарифная политика не защищала интересов производителей - пошлины на комплектующие и материалы, выпуск которых не осуществляется в республике, достигали 15-20%, не в пользу компаний, работавших в правовом поле, были и налоговый ставки.

Первые признаки сокращения импортных поставок, как уже отмечалось, проявились в 2008 году, когда доля ввозимой продукции мебельной индустрии и деревообработки по сравнению с предыдущим годом сократилась на 4%. В то же время в 2007 году по сравнению с 2006 годом объемы ввоза в Казахстан жилой мебели возросли на 70%, или на $90 млн. Так, если в 2006 году поставки “мебели прочей” (эта категория включает домашние гарнитуры, в том числе элитную мебель) в денежном выражении оценивались в $123 млн, то в 2007 году - в $213 млн. Большая часть роста импорта пришлась на первую половину 2007 года, а спад на рынке недвижимости, начавшийся тем летом, приостановил его. Снижение поставок мебельной продукции, относящейся к категории “прочей”, продолжилось в 2008 и 2009 годах. В меньшей степени подвергся спаду, а временами даже демонстрировал рост импорт стульев и другой мебели для сидения. По мнению аналитиков Business Resource, данный факт объясняется тем, что эта категория вообще в меньшей степени подвержена колебаниям рынка - подобная мебель изнашивается быстрее, чем гарнитуры, а стоит дешевле, так что и спрос на нее остается более стабильным независимо от перипетий экономики. В меньших объемах завозятся в Казахстан матрасы, кухни, а также офисная мебель. В последнем сегменте собственное производство сегодня вообще развивается достаточно активно, хотя в начале кризиса компаниям, специализирующимся на выпуске мебели для офисов, пришлось нелегко - если в 2007 году на их долю пришлось 32%, то в 2009-м она выросла до 43%.

В борьбе за потребителя

Снижение объемов импорта мебели специалисты склонны связывать в первую очередь с изменением платежеспособного спроса - как бы то ни было, цены у местных производителей более доступны, хотя во многом они определяются стоимостью импортных комплектующих. К тому же многие компании, в первую очередь ориентированные на демократичный ценовой сегмент, выразили готовность делать скидки, разрабатывать своего рода антикризисные предложения, призванные привлечь покупателя. Zeta, например, работающая в низкой ценовой категории, в период кризиса не только не сократила производство, но и расширила филиальную сеть в других регионах республики. Свою роль при выборе в пользу отечественных предприятий сыграло и то обстоятельство, что не вся поставляемая в Казахстан мебель отличается хорошим качеством. Местные же компании с годами смогли улучшить уровень выпускаемой продукции, хотя пока и не всегда могут успешно конкурировать с лучшими образцами той же украинской, белорусской или российской мебели. Поэтому не приходится удивляться, что производители из стран ближнего зарубежья, не смотря ни на что, уверенно чувствуют себя на местном рынке.

В частности, “Салон белорусской мебели”, являющийся официальным дистрибьютором одного из лидеров изготовления и продаж мягкой и корпусной мебели в Беларуси - ЗАО “Пинскдрев”, работает на казахстанском рынке свыше 15 лет, и на сегодняшний день ассортимент предлагаемой здесь продукции из натурального дерева насчитывает свыше 10 000 наименований. При этом цены на изделия данного предприятия варьируют в довольно широких пределах - диван, скажем, можно приобрести и за Т47 000, и за Т56 000, и за Т265 000. Большую, чем прежде, гибкость в формировании ценовой политики стали проявлять и компании, занимающиеся поставками офисной мебели - например, Logic System Furniture, представляющая в Казахстане продукцию украинского, российско-германского, польского происхождения, объявляла о 15-20-процентных скидках.

Многие российские компании и большинство предприятий по изготовлению мебели из той же Беларуси имеют за плечами долгую историю существования, и в этом есть как свои плюсы, так и минусы. Положительные моменты такого производственного долголетия связаны в первую очередь с хорошей репутацией, заработанной за годы деятельности; негатив же обусловлен главным образом аспектами восприятия: традиционно считалось, что с точки зрения мебельного дизайна производители из бывших советских республик не могут конкурировать с итальянскими коллегами. Отчасти такое мнение оправдано, ведь если говорить о той же Италии, то нельзя не учитывать, что в этой стране, задающей тон на мировом мебельном рынке, практически нет предприятий полного цикла производства, от заготовки сырья до экспортных поставок. Там очень развита специализация, и разработка дизайна также является прерогативой отдельных бюро. В то же время последняя мебельная выставка, состоявшаяся в Алматы летом, показала, что и производители из стран СНГ пытаются не отставать от веяний моды. “Мы стараемся быть в курсе всех актуальных трендов, и в последних дизайнерских решениях нашей компании можно увидеть как влияние классики, так и современные настроения. В некотором смысле следование классическим традициям так же необходимо, как и изучение новаторских трендов, ведь существует довольно большая категория потребителей, ориентированных на классический дизайн. Что касается материалов, то приверженность наших потребителей к деревянной мебели бесспорна. Такая продукция всегда воспринималась как показатель достатка, ее не стыдно приобрести в дом, в кабинет солидного руководителя, она долговечна и может прослужить верой и правдой не одному поколению”,- считает представитель “Пинскдрев” Андрей ГЕРАСИМУК.

Возможно, в плане дизайнерских разработок производители мебели из Украины, Беларуси и России действительно пока отстают от итальянцев, поляков и турок, однако нельзя не признать, что казахстанские компании на нынешнем этапе они обошли. Если белорусские и российские мебельщики уже довольно часто говорят о разработке собственных моделей и брендов, то в отечественной индустрии об этом вести речь, пожалуй, преждевременно - большинство наших производителей копируют модели, созданные зарубежными коллегами. Понятие бренда предполагает его широкую известность хотя бы в рамках страны, а желательно и за ее пределами; значительная же часть компаний, специализирующихся на изготовлении мебели, известна по большей части на региональном уровне. В частности, довольно популярна вышеупомянутая Zeta, хотя и работает в сегменте невысоких цен. Такие компании, как “Вестфалия” и “Алмамебель”, снискали известность в качестве производителей мебели для кухонь. Однако в более или менее широких масштабах о казахстанских мебельных брендах пока мало кто знает. Впрочем, не исключено, что у игроков отечественного рынка дизайнерские открытия еще впереди, ведь известно немало примеров, когда компании, начинавшие с копирования, впоследствии вырастали до разработки собственного дизайна, создания брендов.

Думается, стимулировать креативность производителей мебельной продукции поможет желание следовать в фарватере потребительских запросов. Конечно, и сегодня наши компании активно практикуют изготовление мебели на заказ в соответствии с пожеланиями клиента, параметрами его жилища, но в данном случае речь идет, скорее, об индивидуальных разработках, чем о проектах, адресованных конкретной группе потребителей. Тем не менее, как показала последняя мебельная выставка, подобные проекты “с изюминкой” уже появляются. Так, одна из компаний представила модели, придуманные специально для небольших кухонь типовых квартир; при этом заказчик сможет выбрать необходимую комплектацию, учитывая планировку помещения и пожелания. В среднем и нижнем ценовом сегменте отечественные предприятия ощущают угрозу со стороны китайских производителей, осуществляющих довольно активную экспансию на местный рынок. Их главным козырем являются доступные цены и поразительная способность копировать модели известных брендов. Многие из казахстанских потребителей, в первую очередь жители приграничных регионов, давно начали практиковать поездки за мебелью в Поднебесную. По словам тех, кто уже имел подобный опыт, даже с учетом затрат на дорогу и перевозку грузов, покупка обходится выгоднее, чем в Алматы, особенно в больших объемах и в среднем и высоком ценовом сегменте.

Игра на своем поле

В общем, конкуренция на отечественном мебельном рынке весьма острая. Долгое время считалось, что одним из препятствий, не позволяющих казахстанским компаниям в полную силу соперничать с коллегами из ближнего и дальнего зарубежья, являлся дефицит природного сырья. Действительно, леса занимают всего порядка 4% территории республики, еще вдвое меньше казахстанских лесных ресурсов пригодны для промышленного производства. Но, принимая во внимание огромную территорию страны, следует признать, что небольшие в процентном соотношении цифры, характеризующие размеры лесных ресурсов, в абсолютных данных выглядят более впечатляющими. Лесами покрыто 12,4 млн квадратных метров, а это весьма высокий показатель. Для сравнения можно привести в пример Азербайджан - эта весьма небогатая лесными угодьями страна по некоторым наименованиям продукции занимает ведущие позиции на казахстанском мебельном рынке. Таким образом, сегодня наличие или отсутствие лесных ресурсов перестает быть определяющим фактором для развития мебельной промышленности.

По словам г-на Глухова, в первое время после принятия решения о создании Таможенного союза высказывались опасения по поводу того, что с появлением нового формирования условия для работы отечественных мебельщиков станут хуже, поскольку российские и белорусские компании заведомо окажутся в выигрыше. Однако, как считают в АПМДП, производители из России и Беларуси и без того плотно обосновались на казахстанском рынке и их присутствие в условиях Таможенного союза вряд ли станет более широким. Зато казахстанским игрокам мебельной отрасли удалось отстоять свои интересы в процессе создания союза, и главный выигрыш будет заключатся в том, что отныне не возникнет необходимости платить таможенные пошлины при ввозе сырья и составляющих для мебельного производства. А в этом плане, как говорилось выше, наша мебельная отрасль очень зависима от зарубежных поставок по всем пунктам - начиная от древесно-стружечных плит и заканчивая фурнитурой. Представители Ассоциации предприятий мебельной и деревообрабатывающей промышленности активно участвовали в обсуждении и разработке единого таможенного тарифа, в июне прошлого года обсудили его, обозначив позиции, которые предстоит отстоять, и вопросы, требующие дополнительного урегулирования. По итогам переговоров были согласованы все коды товарной номенклатуры, волнующие казахстанских мебельщиков. В частности, удалось отстоять нулевую ставку по фурнитуре, хотя в Беларуси действовала 50-процентная ставка, а российская сторона говорила о 20%. Неизменной, на уровне 15%, осталась ставка таможенного тарифа на готовую мебель. Однако, по словам г-на Глухова, казахстанской делегации удалось внести важную корректировку, в соответствии с которой ставка должна составлять 15%, но не менее 0,75 евро за килограмм. Таким образом, надеются в АПМДП, удастся заставить платить по реальным счетам всех импортеров, ведь не секрет, что более половины реализуемой на казахстанском рынке мебели завозится в нашу страну нелегально, по заниженной стоимости, и “серый импорт” создает серьезные проблемы. Кроме того, создание Таможенного союза предполагает функционирование единых стандартов, а значит, у наших предприятий появится возможность и необходимость поднимать качественную составляющую производства до уровня лучших белорусских и российских образцов.

Оговоренные меры по защите мебельного рынка, надеются игроки отрасли, действительно окажутся им на руку, и отечественное производство получит перспективы для роста. Однако, полагают эксперты, нам едва ли следует ждать немедленной отдачи, ведь потребуется какое-то время, чтобы перемены на уровне политических решений отразились в реальном бизнесе. Кроме того, для успешного развития казахстанской мебельной индустрии лоббирование актуальных аспектов таможенной политики необходимо поддержать принятыми на национальном уровне мерами по развитию инфраструктуры, совершенствованию налоговой базы, лесного хозяйства. Не так давно перспективы мебельной отрасли связывали с реализацией государственных инициатив по индустриально-инновационному развитию, жилищному строительству, восстановлению лесного хозяйства. Однако на практике вышеназванные инициативы практически не повлияли на отрасль. Ряду предприятий удалось получить финансовую поддержку в рамках программы помощи малому и среднему бизнесу. В перспективе, надеются специалисты, интересы отрасли будут учтены в проектах по созданию индустриальных зон, одна из которых должна появиться в Алатауском районе Алматы.

Подготовила Анна ШАТЕРНИКОВА

Кондитеры стран ТС объединились в профессиональную ассоциацию

В среду в Алматы начали работу традиционные, 13-е по счету, международные выставки “Продуктовый рынок Казахстана - 2011”, “Сладости”, “Шарап - Вино”, “Оборудование, тара, упаковка - 2011”, Agrotech - 2011. Организатором, как и в предыдущие годы, выступает Союз товаропроизводителей пищевой и перерабатывающей промышленности Казахстана (СТПППК) при поддержке правительства страны и акимата Алматы. В выставках принимают участие более 180 компаний из Казахстана, России, Беларуси, Узбекистана, Израиля, Словении, Дании, Индии, Болгарии, Италии, Турции, Китая и ряда других государств.

Посткризисное восстановление рынка электробытовой техники началось с сегмента ноутбуков и других высокотехнологичных цифровых устройств

Повседневную жизнь современного человека невозможно представить без широкого арсенала предметов бытовой техники. Домашние помощники давно и прочно обосновались в нашем жилище, и выход из строя микроволновой печи или стиральной машины рискует превратиться в катастрофу местного масштаба практически для любой хозяйки. Еще бы, ведь для большинства современниц, привыкших ценить бытовой комфорт, вынужденное (пусть и временное) возвращение к тем методам ведения хозяйства, которые практиковали мамы и бабушки, - наказание и испытание на прочность одновременно. Не случайно, по оценкам специалистов, мировой рынок бытовой техники и электроники занимает в секторе товаров народного потребления первое место по темпам роста и второе после рынка продуктов питания по объемам продаж.

Застройщики снова дают позитивные прогнозы по рынку недвижимости

В субботу в ходе презентации жилого комплекса “Аккент” директор отдела продаж и маркетинга компании-застройщика Ahsel Group Огедай Согут поделился своим видением состояния и перспектив рынка недвижимости Казахстана. По его наблюдениям, в последние годы в нашей стране наблюдается активная урбанизация и миграция населения в крупные города (такие, как Алматы, Астана, Усть-Каменогорск Шымкент, Атырау и Актау). Пока деятельность Ahsel сконцентрирована в Алматы, сообщил г-н Согут, однако имеются планы по освоению других значимых населенных пунктов страны.

Ссылаясь на данные Агентства РК по статистике, эксперт отметил, что в 2003 году в Алматы проживал 1 млн 150 тыс. человек, а к 2009 году данный показатель достиг уровня в 1 млн 382 тыс. “За последние 6 лет уровень миграции в город Алматы составил более 12%”, - прокомментировал г-н СОГУТ. Кроме того, он добавил, что растет число как заключаемых браков, так и регистрируемых разводов. И в том, и в другом случае семье требуется новое жилье. Да и детей в последние годы рождается много. Так что это еще один вызов для рынка недвижимости. Кроме того, в период с 2003 по 2008 г. доходы населения мегаполиса постоянно повышались. В 2003 году средняя зарплата составляла Т32,6 тыс., в
2008-м - 89,6 тыс. В 2009 году данный показатель достиг Т94,8 тыс. (за 6 лет средний доход увеличился в 3 раза, подчеркнул эксперт). Однако в долларах наблюдалось снижение зарплаты с $499 до $409, объясняется данное несоответствие осуществленной девальвацией тенге.

Также эксперт отметил высокие показатели роста ВВП в течение всего докризисного периода и озвучил прогноз, согласно которому благодаря росту цен на сырье на мировых рынках, в 2010 ВВП Казахстана увеличится на 2,4%.

Г-н Согут рассказал, что в последние годы работал в разных странах мира, в Казахстан он прибыл из Кувейта лишь 4 месяца назад. И у него есть возможность сравнить развитие экономики нашей страны с другими государствами. Г-н Согут пришел к выводу, что хоть Казахстан и был в числе первых, на кого оказал серьезное воздействие мировой кризис, у республики все же “невероятные показатели по динамике”. Эксперт сообщил, что в компании Ahsel позитивно оценивают перспективы рынка недвижимости Казахстана. “Мы полагаем, что цены на природные ресурсы достигли дна и они уже не будут снижаться, только расти. Что повлечет рост экономики Казахстана”, - добавил он.

Выступающий обратил внимание публики на простую на первый взгляд схему разбивки ВВП по секторам, согласно которой 55% приходится на услуги, 39% на промышленность и 6% на сельское хозяйство. Как отметил г-н Согут, чем более сервисоориентированной становится экономика, тем выше требования к жилью и тем сильнее стремление к улучшению условий жизни.

Банки, по словам эксперта, в период роста играли ведущую роль в экономике, однако сейчас они, по большому счету, “вне игры”. Потому как проценты по ипотеке, предлагаемые сейчас банками, недоступны для абсолютного большинства потенциальных заемщиков. В докризисный период ипотека выдавалась под 8-9% годовых, сейчас же, по словам выступающего, минимальная ставка составляет 13%, в среднем же они колеблются в диапазоне 15 - 18%. Кроме того, банки, как правило, требуют первоначальный взнос в размере 30% от стоимости жилья. Что фактически делает рынок недвижимости спящим, заключил представитель строительной компании.

Впрочем, вскоре ситуация должна измениться, полагает г-н Согут. По его данным, в конце 2009-го и в первом квартале 2010 года был заметен некоторый рост объемов ипотечного кредитования, связанный со стабилизацией общей ситуации в экономике. “Ожидается, что рынок ипотечного кредитования постепенно начнет восстанавливаться, потому что спрос на жилье достаточно высок и все еще не удовлетворен в Алматы и Астане - тех городах, в которых достаточно большой приток населения”, - заявляет эксперт. По его прогнозу, “в 2010 году ставки по ипотечным кредитам предположительно будут снижены до 14% в тенге и 13% годовых в долларах США”.

В целом у банков есть некоторый оптимизм по поводу дальнейшего развития ситуации, отмечает он. Не случайно многие из них заявляют о намерении увеличить кредитный портфель (что касается не только ипотеки, но и прочих займов).

Генеральный план Алматы также дает основания рассчитывать на рост рынка. По словам эксперта, согласно Генплану, к 2020 году площадь жилья на душу населения должна увеличиться с нынешних 17 квадратных метров до 22, “что свидетельствует о благоприятных перспективах для застройщиков жилой недвижимости”, - высказал свое мнение эксперт. К слову, в странах ЕС данный показатель достигает 48 метров на одного жителя.

Г-н Согут полагает, что, “несмотря на замедление активности, ожидается, что объемы строительства удвоятся к 2006 - 2017 гг., увеличив обеспеченность на душу населения приблизительно на 30% к 2020 году”. В последнее время наблюдается рост числа достраиваемых объектов, которые в свое время были заморожены, а сейчас получили шанс благодаря финансированию от государства или же иных инвесторов. Так, иностранные компании для завершения проектов в Казахстане, по словам аналитика, занимали деньги у себя на родине.

При этом очень многие сегодня предлагают жилье в черновой отделке, подчеркивает г-н Согут. Тогда как квартиры в ЖК “Аккенте” сдаются полностью пригодными для заселения. При этом стоимость квадратного метра составляет $1700. Это самая низкая цена из тех, что были приведены в качестве примера в презентации спикера.

Однако согласно приведенным в ходе этой же встречи официальным данным Агентства РК по статистике, средняя цена на первичном рынке Алматы составляет $1630 за “квадрат” (по состоянию на март 2010 года). На вторичном же рынке, по словам аналитика, с начала года цена упала примерно на 1,5% и достигла отметки $1330. “Мы считаем, что цены на жилую недвижимость практически достигли “дна” и колеблются в диапазоне 0,5% в неделю”, - комментирует г-н Согут. К слову, среди объектов, приведенных в презентации, был упомянут и Apple Town, в котором, по информации выступающего, также продаются квартиры в черновой отделке. На что из зала прозвучало возражение, что в Apple Town жилье сдается в чистовой отделке “под ключ”. Г-н Согут признал ошибку, однако отметил, что в любом случае данный ЖК относится к иной ценовой категории, квадратный метр здесь в два раза дороже, чем в “Аккенте”. Кроме того, дома еще не сданы в эксплуатацию.

Также эксперт привел информацию по сегменту арендного жилья. По его мнению, снимать квартиру в Алматы накладно. Так, средняя стоимость проживания в однокомнатной квартире в месяц составляет $433, двухкомнатной - $733, трехкомнатной - $1290. Чуть позднее стало ясно, для чего были озвучены цифры, касающиеся аренды. Как выяснилось, Ahsel предлагает потенциальным покупателям возможность приобрести жилье в рассрочку до 5 лет. И хотя в раздаточных материалах оптимистично заявлено о “нулевой процентной ставке”, нехитрый подсчет показал, что однокомнатная квартира площадью 55 квадратных метров, каждый из которых стоит $1700, должна продаваться по цене $93,5 тыс. Однако в рассрочку она обойдется покупателю в $113,6 тыс. Отвечая на вопрос Панорамы о таком несоответствии, г-н Согут подтвердил, что есть определенный процент, взимаемый с клиента за рассрочку, однако это предложение, по его словам, все равно выгодней, чем ипотека от банка. Предлагаемая компанией схема, по мнению выступающего, должна заинтересовать тех, кто живет в арендуемом жилье. Первоначальный взнос за однокомнатную относительно небольшой- $5700, ежемесячный платеж в первые месяцы составит $500. Правда, с третьего года ежемесячные отчисления значительно увеличатся, а по истечении 60 месяцев нужно сразу внести остаток в размере $33 тыс. В случае, если у покупателя возникнут финансовые сложности, компания готова предложить индивидуальный график погашения, если же платить он все равно не сможет, ему вернут деньги за вычетом стоимости аренды за прошедший период, ущерба, нанесенного квартире (если таковой будет) и коммунальных платежей (если по ним образуется задолженность).

Амина ДЖАЛИЛОВА

Внесенные в законодательство коррективы призваны сделать казахстанский рынок автострахования более профессиональным и цивилизованным. Пока же автомобилисты предпочитают урегулировать ДТП без участия страховщиков и дорожной полиции

Рынок автострахования на сегодняшний день, по оценкам специалистов, охватывает пятую часть населения страны, являясь самым массовым в страховом секторе. Таким образом, именно с данным видом страхования наши сограждане сталкиваются чаще всего и на его примере, возможно, получают общее представление о плюсах и минусах отечественной системы страхования в целом. Проблемы, актуальные для рынка автострахования, обсудили участники круглого стола, состоявшегося в рамках проходившей в Алматы конференции “Страховой рынок в Центральной Азии”. Как показали выступления участников, в данной сфере имеется достаточно много нерешенных вопросов, и, возможно, реализация инициатив, недавно озвученных государством, будет способствовать тому, что неясностей станет меньше.