ТШО 6 апреля 2008 года отметило 15-летие с момента заключения 40-летнего соглашения о создании. В соответствии с данным документом, подписанным Президентом Нурсултаном Назарбаевым и председателем правления Chevron Кеннетом Дерром, корпорация получила 19%, а Казахстан - 81% распределяемых доходов от деятельности СП. Данная сделка стала самой крупной в мире с начала 1970-х годов. "Контракт века" положил начало реализации масштабного проекта освоения гигантского Тенгизского месторождения. Согласно последним оценкам, извлекаемые запасы нефти в коллекторе Тенгиза составляют от 750 млн до 1,125 млрд тонн (6-9 млрд баррелей), а общие разведанные запасы в разбуренных и неразбуренных участках - примерно 3,133 млрд тонн (25 млрд баррелей). Тенгизский контракт сразу поднял уровень доверия к Казахстану со стороны международного сообщества и в значительной степени способствовал созданию его благоприятного имиджа.

С 1996 года ТШО обрело новых партнеров - сначала американская Mobil приобрела 25%, а позднее LukArco - 5% доли в проекте освоения Тенгиза. Уже в середине 2000 года Казахстан продал Chevron 5% доли в ТШО, сохранив за собой блокирующий пакет акций в размере 20%. В настоящее время в СП "ТШО" Chevron принадлежат 50%, ExxonMobil - 25%, нацкомпании "КазМунайГаз" - 20%, LukArco - 5%.

За 15 лет ТШО удалось увеличить объем добычи нефти и газоконденсата почти в 25 раз. В 2008 году СП завершило реализацию масштабного проекта расширения - Завода второго поколения (ЗВП) и Закачки сырого газа (ЗСГ), в результате чего производственная мощность возрастет почти вдвое. Это позволит увеличить суточный объем производства нефти почти до 70 тыс. метрических тонн. Первая фаза расширения, выполненная ранее в прошлом году, повысила его с 40 тыс. тонн приблизительно до 50 тыс. тонн в сутки. Таким образом, общий объем добычи нефти на Тенгизе достиг 24 млн тонн в год. Для сравнения, в 2007 году данный показатель равнялся 13,9 млн тонн, в 2006 году - 13,318 млн тонн, а в 2005 году - 13,6 млн тонн.

В настоящее время на ЗВП все установки по переработке природного газа и серы работают в полноценном режиме и проводят стабилизацию и обессеривание нефти, также идет процесс сепарации и переработки природного газа в газовые продукты и элементарную серу. На установке ЗСГ одна третья часть добытого сырого газа закачивается обратно в пласт для поддержания пластового давления.

По информации нацкомпании "КазМунайГаз", ТШО с момента своего создания в 1993 году по 2007 год выплатило в бюджет Казахстана в виде налогов и роялти около $13,6 млрд. За восемь месяцев 2008 года ТШО начислило для уплаты налогов и других платежей в бюджет $4,5 млрд. За период с 1993-го по 2007 год объем капитальных вложений ТШО составил $12,3 млрд. В 2008 году планировалось инвестировать дополнительно около $1,7 млрд, а всего сумма инвестиций должна достигнуть свыше $20 млрд. В рамках осуществления проекта ЗВП/ЗСГ ТШО выделило около Т242 млрд казахстанским компаниям и поставщикам услуг для выполнения ими заказов.

В то же время в последние годы у ТШО начали возникать неожиданные проблемы в отношениях с правительством в лице МООС в части якобы несоблюдения компанией природоохранного законодательства. Дело в том, что в нефти, добываемой на Тенгизе, присутствует так называемый сернистый газ, который на 14% состоит из сероводорода. В ТШО сернистый газ удаляется из добываемой сырой нефти, затем из него происходит удаление сероводорода. Таким образом, конечные продукты - нефть, природный и сжиженный газ - соответствуют товарным и экологическим требованиям по содержанию серы. После удаления из сырой нефти сероводород направляется на технологическую установку, где вступает в реакцию с воздухом, теплом и катализаторами, в результате чего образуется жидкая элементарная сера и вода. Такая технология позволяет повысить экономическую ценность углеводородов и получить дополнительный товар в виде серы, являющейся ценным продуктом, использующимся при производстве более 30 тыс. других видов продукции, в частности удобрений. Большая часть жидкой серы направляется на 4 установки по грануляции или установку по производству чешуйчатой серы, которые находятся на Тенгизе, затем готовая продукция отгружается потребителям по железной дороге. Та же часть жидкой серы, которая не идет на грануляцию или чешуирование, либо продается и отгружается покупателям в железнодорожных цистернах, либо разливается на серные карты (блоки) и превращается в комовую серу. На серных картах твердая сера дробится механическим способом (или разблокируется) и отгружается на рынки сбыта по железной дороге.

По состоянию на конец 2006 года в ТШО скопились запасы комовой серы в объеме около 8,9 млн тонн, которые хранятся в виде серных блоков на специально предназначенных для этого площадках. Последние и стали камнем преткновения в отношениях между ТШО и природоохранными органами. Между тем благодаря гибкой маркетинговой политике сейчас СП удается продавать не только ежегодно производимую серу, но и хранящуюся на серных картах. Рост объемов реализации серы стал одним из ее достижений. Так, если в 2001 году ТШО не продавало серу вообще, а спустя год данный показатель составил 100 тыс. тонн, то уже в 2006 году впервые объем продажи превысил ее производство. В частности, в 2006 году ТШО произвело 1,570 млн тонн серы, а ее реализация на рынки Китая, России, Узбекистана, Казахстана, а также стран Средиземноморского бассейна составила 1,648 млн тонн. Объемы продажи серы в 2006 году в сравнении с предыдущим годом выросли на 22%. Продажи серы в первом полугодии 2007 года равнялись 944 тыс. тонн, на 28% выше по сравнению с аналогичным периодом 2006 года, и достигли 119% от объема ее производства.

В ТШО понимают, что с недавним завершением на Тенгизе проекта по увеличению добычи нефти возрастет и объем выпуска серы - с 1,6 млн тонн до 2,4 млн тонн в год. В связи с этим компания ведет работы по увеличению объемов разблокировки серы, с тем чтобы затем снова ее плавить и направлять в жидком виде на установки по грануляции и чешуированию. Это позволит расширить возможности продаж серы на 25% сверх объемов производства. К 2009 году ТШО планирует ввести в строй еще две установки по грануляции серы, за счет чего ее продажа будет существенно увеличена. Сейчас покупателями тенгизской серы являются 56 компаний и организаций в 20 странах. В результате увеличения объемов продажи серы ее количество, хранящееся на серных картах, сегодня не увеличивается. До 2012-2015 годов предприятие надеется реализовать всю серу, накопленную за период 15-летней деятельности СП.

Тем не менее планомерные действия ТШО в отношении серы не спасают компанию от постоянного давления со стороны госорганов по поводу якобы угрозы окружающей среде и здоровью местного населения, сопровождающей хранение данного сырья в блоках. Это давление сопряжено с весьма ощутимыми финансовыми претензиями. Так, в конце 2007 года региональный специализированный межрайонный экономический суд в Атырау обязал СП выплатить административный штраф в размере Т37 млрд за нарушение экологического законодательства по иску областного природоохранного департамента (причем изначально фигурировала вдвое большая сумма). Речь идет о возмещении ущерба за размещение в окружающей среде комовой серы и серного шлама. Здесь следует пояснить, что отдельные местные экологи и официальный природоохранный орган, выступая на удивление дружно, пользуются еще и некоторыми особенностями отечественного законодательства и нормотворчества. Дело в том, что, согласно действовавшему до недавнего времени постановлению правительства №1154, извлеченный из недр продукт, хранящийся на площадке предприятия под открытым небом более 3 месяцев, считался отходом производства и подлежал утилизации. В ином случае могли быть применены штрафные санкции. ТШО ведет многолетний спор с правительством, доказывая, что, во-первых, сера не является отходом, а во-вторых, подобным образом она извлекается, обрабатывается и хранится во всем мире, не представляя абсолютно никакой опасности ни для населения, ни для природы. Официальные же органы предпочитают оставаться при своем особом мнении, периодически извлекая из колоды "серную карту", что порождает слухи о существовании некоего лобби, пытающегося либо заставить инвестора лишний раз раскошелиться, либо добиться других, более далеко идущих целей. А может, все дело, как это у нас часто бывает, в элементарной некомпетентности. Между тем даже Всемирный банк был вынужден выступить по этому поводу, отметив, что подобное безосновательное давление на компанию ухудшает инвестиционный климат в Казахстане. Постановление недавно было поставлено на утрату, зато серу просто... включили в список отходов производства, намереваясь внести соответствующие поправки в Налоговый кодекс.

Вероятно, начав сомневаться, что удастся доказать что-либо напрямую госорганам, ТШО и Chevron решили прибегнуть к помощи прессы (и посредством ее - общественности), собрав внушительную группу из представителей практически всех ведущих масс-медиа республики, включая как государственные, так и частные, чтобы продемонстрировать им то, как компания реализует аналогичные проекты у себя дома - в Северной Америке. Убедиться, что в Казахстане инвестором применяются те же технологии, а то и более современные, чем на "своей территории" - это ли не лучшее доказательство? (На "предотлетной" встрече с журналистами глава представительства Chevron в Казахстане Замира КАНАПЬЯНОВА устало отметила, что в прошлом году компании пришлось "неоправданно много" заниматься вопросами серы, тратя на это массу полезного времени.)

Страна гризли и... серных блоков

Первым пунктом 10-дневного тура стала холодная и диковатая (в смысле окружающего пейзажа) канадская провинция Альберта. Здесь Chevron работает уже многие десятилетия, и здесь, рядом с нефтяными и газовыми месторождениями, производится едва ли не самое большое количество серы в мире, на чем делают бизнес десятки компаний. На огромных равнинных просторах, перемежающихся лесами и реками, казалось бы, не поменявших свой облик со времен золотой лихорадки, ныне извлекают другой желтый песок - серный. Если облететь эту землю на вертолете, то можно увидеть, что она в отдельных районах просто покрыта желтыми прямоугольниками - серными блоками. И все это на фоне практически первозданной природы и сельскохозяйственных ферм.

Один из игроков серной отрасли - Keyera, газогенераторный завод которой расположился примерно в двух часах езды от Калгари в Скратчане (Scratchan). Всего у Keyera 19 объектов, в том числе помимо Альберты 4 - в США, 1 - в Британской Колумбии и 1 - в Саскичеване (обе - провинции Канады), но этот - главный. (Вообще конкуренция в отрасли большая: ближайший подобный завод другой компании находился всего в 5 километрах от того, который мы посетили - А. А.)

Как рассказал Скотт ТЕРНЕР (Scott Turner), координатор по связям с общественностью и реагированию на ЧС, завод по переработке сероводорода был запущен в 1971 году, а в 1980 году - установка по грануляции серы. Проектная мощность предприятия - около 1000 тонн серы в день (сегодня вырабатывается около 600 тонн). В прошлом году было всего произведено около 200 тысяч тонн.

Собеседник пояснил, что сера служит важным сырьем. Основные виды продукции, получаемые из нее, - автомобильные шины (вулканизация), фармацевтические препараты, пиротехника и взрывчатые вещества, а большей частью - удобрения.

Судя по словам г-на Тернера, технология, применяемая на заводе, фактически аналогична "тенгизской". Сначала добытый из скважины сырой газ проходит сепарацию, в ходе которой из него выделяется сернистый газ (извлечение - 98,6%). Последний очищается, и отделенный сероводород (содержание - около 20%) поступает на установку по изготовлению жидкой серы, которая направляется в спецхранилища. Затем проводится дополнительная дегазация серы, когда из нее извлекаются остатки сернистого газа. Далее жидкая сера направляется на установку гранулирования (путем пропускания воздуха температуры 150 градусов Цельсия) или в железнодорожные цистерны. Жидкая и гранулированная сера (вагонами) отправляется в Ванкувер, из порта которого доставляется потребителям (главные - США и Китай).

Когда образуется избыток жидкой серы и нет возможности ее гранулировать, она наливается в специальные формы и получается блочная сера, которая хранится под открытым небом. А когда возникает потребность, эта твердая сера проходит механическое извлечение из блоков, измельчение, после чего либо переплавляется в спецустановках в жидкую, либо в комковом виде отправляется по железной дороге. Как сказал представитель Keyera, необходимость в длительном хранении серы возникает при падении спроса на нее и цены на мировых рынках (что, кстати, наблюдается в настоящее время, когда цена упала более чем в 10 раз - в среднем до 60 долларов за тонну - А. А.).

Компания также принимает серу у различных производителей для переработки или хранения (разумеется, на платной основе).

Относительно мер, предпринимаемых для минимизации воздействия производства на окружающую среду, г-н Тернер сказал, что, например, серная пыль, сопровождающая процесс грануляции или комкования, может снижать кислотно-щелочной баланс в окружающей почве (уровень Ph). Для того чтобы стабилизировать данный уровень, с вертолетов распыляется известь в районе предприятия. В зависимости от результатов анализа почвы, эта манипуляция производится раз в год или в два года. Делаются пробы почвы и определяются зоны, где это необходимо. Например, в прошлом году было обработано около 650 га. (Следует отметить, что журналисты запомнили данную информацию и позднее задали одному из компетентных представителей принимающей стороны вопрос - почему аналогичная процедура не производится на Тенгизе, о чем ниже - А. А.)

По поводу взаимоотношений с местными экоНПО и госорганами (речь в данном случае идет о властях провинции, каждая из которых имеет свое законодательство), г-н Тернер сообщил, что предприятие обязано издавать ежемесячные, ежеквартальные и ежегодные экологические отчеты. Периодически государственный и еще один, особый (об этом также далее - А. А.), природоохранные органы проводят инспекции на предмет соблюдения условий лицензии, которая равносильна закону. В случае выявления нарушений компанию могут оштрафовать, закрыть, а на руководство завести уголовное дело. Но не ранее, чем все последствия будут устранены самим предприятием. Впрочем, по словам г-на Тернера, за время работы Keyera здесь ее ни разу ни за что не наказывали.

Насчет сжигания газа в факелах (вопрос, который также постоянно муссируется госорганами и частью общественности в Казахстане) специалист пояснил, что на предприятии есть факел на случай ЧС и для сжигания остаточного газа, который не может быть переработан. Его наличие также входит в требование лицензии. Так, около 8 лет назад рядом расширялся завод по выпуску древесины, нечаянно обрубили силовой кабель, и пришлось на полную мощность зажечь факел. Его было видно за 100 км, население обеспокоилось этим зрелищем, и компании пришлось провести много встреч с людьми, объясняя, что факел необходим, чтобы защитить окружающую среду. Вообще, по словам г-на Тернера, факелы - одна из неотъемлемых составных частей нефтегазовых операций. По сути, компаниям выгоднее сжигать меньше газа, чтобы больше топлива отправлять на рынок, но такой подход опасен для окружающей среды. "Если факел горит до нескольких часов в день - это хорошо. Мы сжигаем остаточный газ, не желая, чтобы он попал в воздух. А если не горит - плохо, значит сероводород уходит в атмосферу", - сказал собеседник. При предприятии действует лаборатория, которая постоянно мониторит состояние воздуха.

Приходится заботиться даже о том, чтобы за его пределами не чувствовалось характерного "тухлого" запаха - таковы рекомендации властей.

На вопрос о том, требовало ли правительство от компании когда-либо штраф или другую плату за открытое хранение серы, г-н Тернер явно удивленно ответил отрицательно, как и по поводу того, были ли примеры, когда такое хранение серы повлияло бы на здоровье населения. Представители правительства, отраслевых компаний и НПО неоднократно проводили исследование здоровья домашних животных (коров) в окрестных фермах, и они показали полное отсутствие влияния производства на него. Были и исследования по уровню сернистого газа в воздухе и влияния сероводорода на здоровье людей. Никакого негативного проявления они не выявили. Представитель Keyera дал понять, что никто никогда не рассматривал собственно серу как опасный продукт. Речь всегда идет о недопущении утечек и высокого содержания сероводорода в воздухе, которое действительно может быть опасным. Поэтому требуется, чтобы сырой газ был герметично заключен в трубах, а рабочие должны надевать маски и защитную одежду, если приходится открывать сосуды или трубы с газом. Опять же нельзя выпускать просто так газ в воздух - необходимо его сжигать, а также следить за уровнем Ph в улавливаемой дождевой и талой воде на территории завода. Она перекачивается в специальный пруд, где обрабатывается известью и затем выпускается.

На заводе работают 60 человек, все они живут рядом. По уверению г-на Тернера, доброжелательно относятся к предприятию и те местные жители, кто не имеет к нему отношения. Опять-таки совместная группа представителей правительства, отраслевых компаний и НПО постоянно обсуждает с населением все вопросы. Кроме того, Keyera предоставляет образовательные стипендии молодежи. Кстати, ближайший населенный пункт находится всего в полукилометре отсюда.

Могущественная структура, которую недропользователи боятся и... финансируют

Следующая встреча казахстанских журналистов состоялась в Калгари, в ERCB (Energy Resources Concervation Board) - Совете по сохранению энергетических ресурсов. Как пояснил советник председателя Тристан ГУДМАН (Tristan Goodman), имеющий химическое, экономическое и юридическое образование и работавший прежде в Shell и ConocoPhilips в США и Канаде, эта организация, не являясь государственным департаментом, выступает своеобразным независимым квазиюридическим органом (по типу судебного арбитража) со штатом в 900 человек, включая совет директоров, 200 инженеров, 300 геологов, 200 ученых, а также других сотрудников. Даже если государству не нравится какое-либо его решение, оно не может его отменить - только обратиться в вышестоящий суд.

Первым делом г-н Гудман продемонстрировал карту Альберты, на которой одним цветом были отмечены газовые месторождения, другим - нефтяные и третьим - нефтегазоносные песчаники. Так вот, вся территория провинции оказалась раскрашена в эти цвета, что указывает на то, какую важную роль в ее жизнедеятельности имеет недропользование и связанные с ним вопросы (и что напомнило о западе Казахстана).

ERCB осуществляет контроль за добычей полезных ископаемых в Альберте. Он рассматривает заявки на недропользовательские лицензии, выдает их и проводит слушания; выполняет регулирование при эксплуатации месторождений; производит сбор и распространение данных. Все это делается в общественных интересах.

В сферу рассматриваемых советом аспектов входят: безопасность; охрана окружающей среды; эффективное использование ресурсов.

Информация о делах совета, предстоящих и текущих слушаниях публикуется в специальном бюллетене, который издается раз в два месяца и распространяется бесплатно. Более оперативные сведения доступны на сайте ERCB.

В Альберте совет осуществляет регулирование совместно с госдепартаментом по охране окружающей среды. То есть когда, например, серный блок связан с каким-то производственным объектом, то ведущая роль отводится ERCB, а если он располагается на расстоянии, вне территории предприятия, то главный контроль выполняет экологический госорган.

По словам г-на Гудмана, он несколько раз встречался с представителями правительства Казахстана, которые приезжали в Калгари, а также с сотрудниками Chevron. И знает об "определенном беспокойстве", которое присутствует в казахстанских госорганах относительно вопросов обращения с серой при нефтяных операциях.

Как заверил представитель ERBC, в чистом твердом виде сера абсолютно безвредна. "Я, конечно, никому не предложу есть ее на завтрак, - пошутил он, - но, даже если с порывом ветра она попадет вам на лицо, ничего не будет". (Тем не менее, как известно, не так давно один из представителей иностранного нефтяного инвестора даже съел кусочек серы в ходе пресс-конференции, дабы доказать ее безвредность. - А. А.) Она не растворяется и ее легко можно извлечь из поверхностных вод, хорошо плавится - требуется температура чуть выше температуры кипения воды. "Таким образом, с серой очень просто справляться по сравнению с другими веществами", - резюмировал г-н Гудман.

На вопрос по поводу степени опасности серной пыли, возможного ее попадания в легкие он сказал, что никакой угрозы здоровью здесь нет. "Сера просто растворяется в окружающей среде, без всяких последствий, - заявил собеседник. - Нельзя забывать, что она является частью биологической системы живых организмов. При этом я не хочу сказать, что не надо предпринимать никаких мер предосторожности на производстве".

Он также отрицательно высказался о возможности образования серной кислоты на месте блоков: "Нужно понимать, что это должен быть очень точный подбор компонентов, чтобы произошла соответствующая химическая реакция".

Не представляет опасности для здоровья и запах серы - он лишь неприятен, и в совет как-то поступала соответствующая жалоба от человека, купившего землю рядом с блоком.

Относительно того, привлекались ли вообще когда-либо к ответственности компании, занимающиеся серой, представитель ECRB подтвердил, что таких случаев было много. Например, под серный блок обязательно должен "подстилаться" определенный материал, и вся дождевая и талая вода, попадающая сюда, должна улавливаться, стабилизироваться, а затем выпускаться в окружающую среду (о чем говорилось в Keyera). За нарушение этого правила компании наказываются. Еще один момент - совет следит за тем, чтобы недропользователи не растрачивали ресурсы просто так. "Например, цена на серу очень сильно колеблется на мировых рынках, - сказал он. - Это ваше дело - продавать ее или хранить. Но мы не хотим, чтобы вы ее выбрасывали". Поэтому ERCB контролирует соотношение произведенной, реализованной и хранящейся на предприятиях серы. При этом он не применяет штрафы (их использует госорган по ООС, но в совете считают данную меру неэффективной), а практикует другую систему. Сначала предприятию указывается решить возникшую проблему, если же оно этого не делает в отведенный срок, его просто закрывают - на тот или иной срок или насовсем. Это сопряжено с гораздо большими потерями для компаний, и, разумеется, они стараются не допустить такого. Всего существует около 200 тысяч (!) пунктов природоохранного законодательства, очень детальных, и у совета есть полномочия дополнять его.

Касательно того, не считает ли он около 8 млн тонн серы, содержащейся на предприятии ТШО в Казахстане, слишком большой цифрой, г-н Гудман отметил, что в Альберте сейчас находится примерно 12 млн тонн серы, в том числе 8 млн тонн - в блоках. В год же продается от 2 до 4 млн тонн, в зависимости от цен.

На вопрос Панорамы о том, должны ли различаться условия содержания серы в зависимости от климатических условий той или иной страны или местности, представитель ERCB ответил отрицательно. "Хранение серы на земле, под открытым небом - общепризнанная мировая практика, наиболее целесообразный способ", - пояснил он. Основные параметры контроля при этом - охрана поверхностных и грунтовых вод, пожарная безопасность блока, достаточная площадь территории для наливки серы в блоки, наличие плана по выводу объекта из эксплуатации, жалобы населения.

По поводу последних г-н Гудман сказал, что таковых случается 12-13 в год. Касаются они в основном шума, пыли и оживленного транспортного движения. Понятно, что люди, предпочитающие селиться в этих местах, не хотят, чтобы их покой нарушали. Не нравится им иногда и просто ярко-желтый вид серы, портящий пейзаж. Поэтому компании встречаются с людьми и обсуждают, где лучше разместить блоки, чтобы не вызывать недовольства.

Надо заметить, что собеседник вообще несколько недоумевает, почему сера так тревожит казахстанцев. "Возможно, это недостаток информации?" - предположил он.

Ответ г-на Гудмана на вопрос о том, кто же финансирует такую крайне строгую организацию, был неожиданным - "50% - налогоплательщики, 50% - отрасль", то есть те же самые... недропользователи. Данная информация вызвала столь бурную (и многозначительную) реакцию казахстанской части аудитории, что представителю ERCB пришлось тут же пуститься в дополнительные комментарии. "Допустим, нефтедобытчик платит нам за то, чтобы мы проинспектировали скважину на предмет соблюдения всех норм законодательства и условий лицензии, а мы устанавливаем за это таксу", - растерянно добавил он, чем лишь добавил новых "понимающих" возгласов. Уяснив, в чем дело, собеседник принялся горячо доказывать, что их орган абсолютно независим в своих решениях как от государства, так и от правительства. В общем-то, было понятно, что это действительно так, только вот отечественные реалии и ментальность уж очень сильно расходятся c пониманием того, что такое вообще возможно... Заметим, что ни одного коррупционного скандала за 75 лет существования совета в нем не было, и это при высокой степени развитости свободы слова и получения информации в Америке.

Западный Казахстан - это западная Канада?

Профессор химии Питер КЛАРК (Peter Clark), представляющий Университет Калгари, а также крупнейший в мире исследовательский центр серы - Alberta Sulphur Research Ltd ., не раз бывал в Казахстане как эксперт и хорошо известен местным специалистам нефтегазовой отрасли. (Кстати, он обмолвился, что, возможно, вместе с коллегами снова отправится к нам в ближайшее время "в связи с проектами хранения серы". Можно лишь предположить, что речь идет о проекте создания национального хранилища серы, разработанном Казахстанским институтом нефти и газа и находящемся на стадии предварительных обсуждений.)

Г-н Кларк рассказал об опыте работы с серой в провинции Альберта. По его мнению, запад Казахстана во многих аспектах напоминает западную Канаду. И первой иллюстрацией стали фотографии серных блоков в этих регионах.

Ученый начал с того, что производство серы в мире - это циклический процесс. Иногда ее производится больше, чем надо - тогда она складируется и хранится, иногда, наоборот - тогда выпуск наращивают. В результате наблюдаются очень большие колебания цен на серу. К тому же потребность в ней, как и в любом другом сырье, зависит от состояния мировой экономики. Потому с конца 1950-х годов, когда началась интенсивная нефтегазодобыча, сера для Альберты была как преимуществом, так и бременем. Если еще в прошлом году ее отсюда продавали примерно за $700 за тонну, то в этом году цена упала до $50. "Проблема в том, что сера - побочный продукт добычи нефти и газа, поэтому она есть, независимо от того, хотим мы этого или нет, - заметил г-н Кларк. - И то же самое вы видите в Казахстане".

После того, как было выяснено, что добыча углеводородов в провинции сопряжена с большим количеством попутного сернистого газа, с 1960 по 1980 год было построено большинство из ныне действующих газоперерабатывающих заводов. Здесь впервые были внедрены в промышленных масштабах технологии извлечения остаточного сероводорода и дегазации жидкой серы. "Сейчас наиболее современные из них применяются на Тенгизе, где очень высок процент извлечения серы, - отметил профессор. - Там также используется разработанная у нас система грануляции" (гранулы должны иметь особую форму для наиболее эффективной погрузки и транспортировки). Начиная с 1970-х годов сера стала составлять 40% экспорта Альберты, для чего была построена очень обширная инфраструктура. В настоящее время перерабатывается 10 млн тонн сырого газа и производится примерно 8 млн тонн элементарной серы в год. Если же полностью разработать месторождения тяжелой нефти и битума, которые здесь есть, то к 2025 году будет выпускаться свыше 50 тысяч тонн серы в день, что гораздо больше, чем нужно рынку. И, соответственно, возникнет необходимость в ее постоянном масштабном хранении. "Можно предположить, что такая потребность появится и в Казахстане (Кашаган), и на Ближнем Востоке", - заметил ученый. Он продемонстрировал еще несколько фотографий ГПЗ (в том числе в 50 км от Калгари) и серохранилищ (одно из них - рядом с международным аэропортом), акцентировав внимание на соседстве с сельхозугодьями, реками и национальным парком. Г-н Кларк вновь подчеркнул, что для полноценного экспортирования серы на внешние рынки необходимо наличие соответствующей инфраструктуры - железнодорожной, морской и т.д., на создание которой в Канаде ушло более двух десятков лет.

"У нас также разработано и применяется множество технологий, благодаря которым сероводород утилизируется путем закачки в истощенные коллекторы. - отметил ученый. - Такая же технология обратной закачки сырого газа в пласт для поддержания высокого давления и увеличения нефтедобычи применяется на Тенгизе - причем, возможно, самая "продвинутая" на сегодня". Он добавил, что одной из целей ЗСГ является контроль за выработкой избыточных объемов серы.

На вопрос, насколько долго сера может храниться в блоках, профессор сообщил, что в Альберте она в некоторых местах таким образом содержится от 25 до 30 лет (следует заметить, что это гораздо больше 3 месяцев - А. А.). "Возможно, при более длительном хранении появятся какие-то проблемы, но этого пока никому не известно", - сказал он.

Относительно того, есть ли другие способы хранения серы, г-н Кларк пояснил, что таковых существует всего два - в блоках и консервация в подземных ямах. "Но мы считаем, что первый более безопасен, поскольку сырье находится на виду и под большим контролем", - подчеркнул он.

На предмет возможности более широкого применения серы для разгрузки хранилищ и поднятия цены на нее эксперт проинформировал, что "их поиск ведется", в частности, в отношении дорожных битумов и особых марок цемента.

Журналисты уточнили: таким образом, опасность может представлять не сера, а сероводород? "Абсолютно точно, - подтвердил профессор. - Сероводород является токсичным газом. Поэтому мы должны либо обратно закачивать его в пласт, либо преобразовывать в серу".

Наконец ученый развеял возникшие сомнения журналистов по поводу неприменения обработки известью почвы на Тенгизе для поддержания пресловутого Ph. "Там в почве высоко содержание щелочи, из-за чего, собственно, отсутствует растительность. Но зато она сама по себе быстро нейтрализует любую кислотную среду", - объяснил он. Это подтвердили работы, проведенные Институтом химических исследований и Центром охраны окружающей среды, результаты которых обнародовались на общественных слушаниях в Атырау в 2007 году". "Я доверяю этим исследованиям, поскольку сам проверял процедуры, используемые в них", - подчеркнул г-н Кларк.

Дружба с населением как норма жизни

Следующим пунктом поездки делегации казахстанских СМИ стал канадский Ванкувер (провинция Британская Колумбия) - один из трех крупнейших портов Северной Америки, расположившийся на побережье Тихого океана. Сюда со всей страны "стекается" экспортная сера. Журналисты посетили две крупные компании, обладающие здесь терминалами - канадскую Sultran и американскую Kinder Morgan.

Джон МАЙЕРС (John Myers), менеджер Sultran Ltd., рассказал, что акционерами последней являются производители серы в Альберте. Компания занимается экспортной транспортировкой серы, которую 9 заводов в Альберте и 2 в Британской Колумбии поставляют на два терминала в порту Ванкувера. Она владеет примерно 1700 вагонами, которыми сера перевозится примерно на 900 км по двум железнодорожным линиям до порта. Здесь она хранится навально либо напрямую грузится на корабли. Sultran занимается проведением переговоров с железной дорогой, координацией движения вагонов с заводов и обратно, разгрузкой серы, организацией отбора проб, их анализа, технической инспекцией вагонов, определением объемов, необходимых для погрузки в вагоны и корабли, мониторингом качества продукции, прогнозированием потребностей на 3 месяца вперед и т. д. Ежегодно экспортируется около 5 млн тонн серы в 15 стран.

По словам Уэйда ЛЕСЛИ (Wade Leslie), менеджера по операциям Pacific Coast Terminals Co. Ltd. (PCT), 100%-ной "дочки" Sultran, это крупнейшее в мире предприятие по экспорту серы. В год на обоих терминалах обрабатывается около 100 кораблей и более 40 тыс. вагонов (30 в час). В основном это сера и гликоль. Конвейерная система обеспечивает бесперебойную погрузку. Сверху на серу распыляется специальная жидкость для подавления пыли.

На вопрос о том, как реагируют на работу порта жители местных домов, во множестве раскинувшихся здесь же, на берегу реки, г-н Лесли первым делом заметил, что дома эти стоят весьма недешево - от полумиллиона долларов. Он признал, что периодически поступают жалобы на шум при разгрузке вагонов. Благо для приема претензий существует специальная телефонная линия. Методы работы с жителями традиционные для Америки - постоянные встречи, беседы, разъяснительная работа. А для снижения шума было внедрено специальное усовершенствование в конструкцию вагонов. Кроме того, на терминалах стараются сделать так, чтобы ярко-желтая сера как можно меньше была видима вокруг. Ведутся консультации с учеными, экологическими организациями - по поддержанию должного баланса водной среды, где, к слову, водятся лосось и вкуснейшие крабы. Несколько лет назад у того же ERCB заказывался полный мониторинг всего процесса транспортировки, и никаких потерь или нарушений экологических норм выявлено не было.

В свою очередь Дэвид АРНОТТ (David Arnott), консультант Kinder Morgan по маркетингу и развитию бизнеса, сообщил, что их терминал был построен в 1960-х годах, а два года назад его выкупила американская компания. В год он обрабатывает 3,5 млн тонн грузов на четырех причалах: в основном концентраты меди, свинца и цинка. Имеется здесь и два хранилища серы, участок для ее погрузки и разгрузки. По словам г-на Арнотта, с момента приобретения были вложены существенные инвестиции в модернизацию, строительство новых объектов и охрану окружающей среды.

По поводу природоохранных мер он пояснил, что опять-таки дождевую воду, скапливающуюся в местах хранения серы и других материалов, собирают и приводят в норму перед тем, как вернуть ее в окружающую среду. Вокруг погрузочных конвейеров установлены улавливатели пыли, а сама погрузка осуществляется в максимально изолированных условиях.

Собеседник подчеркнул, что в компании не забывают, что работают практически в черте города и стараются поддерживать с окрестным населением "дружественные отношения". Регулярно проводятся встречи, где рассказывается о новых проектах и инвестициях. Была даже упомянута такая забавная на первый взгляд деталь, что "сопла работающего оборудования всегда повернуты в сторону от жилого сектора".

Идиллия? Нет - стандарты

После всего описанного может сложиться впечатление слишком уже идиллической картины. Особенно у нас, всегда скептически настроенных. Дескать, и компании их внедряют самые современные технологии, попутно заботясь об охране окружающей среды и стремясь попасть в друзья к местному населению, и общественные структуры вместе с государственными жестко отслеживают работу инвесторов, и ученые помогают тем и другим в проведении исследований и выработке методик. При этом все стороны получают выгоду.

Вероятно, мы имеем основания для недоверия, поскольку действительность вокруг показывает, что далеко не всегда выполняются законы и учитываются интересы рядовых граждан. Однако следует помнить, хоть это грубовато звучит, что "не надо по себе всех мерить". Безусловно, нужно требовать от иностранных недропользователей выполнения условий лицензий, законодательства и бережного отношения к нашим здоровью и природе. В то же время в первую очередь надо требовать того же самого от себя - для западных-то солидных компаний это в подавляющем большинстве (разумеется, исключения случаются) стандарт, требование конкурентной борьбы, репутация. Ни один иностранный инвестор не спасет нас от собственных технологически отсталых предприятий с устаревшими основными фондами, где не соблюдается техника безопасности, от хаотично застроенных, загазованных городов с горами мусора на улицах. Поэтому следить, конечно, надо, но хотелось бы также и учиться чему-то...

Кстати, на заключительной официальной встрече в Сан-Рамоне (пригороде Сан-Франциско), где находится штаб-квартира Chevron, Панорама задала вопрос о судьбе проекта создания национального хранилища серы, разработанного пару лет назад Казахстанским институтом нефти и газа (КИНГ). В прошлом году СПК "Каспий" заявляло о готовности приступить к его строительству совместно с ТШО.

Исполнительный вице-президент Chevron Corp. Джордж КИРКЛАНД (George Kirkland) сообщил, что сейчас все еще продолжается "начальный этап, не все согласования пока пройдены по поводу того, как мы это хранилище будем создавать". Корпорация "поддерживает идею строительства центра хранения серы", но при этом для нее в первую очередь важен вопрос именно продажи данного сырья, чтобы вообще его не хранить. "В настоящее время вы можете убедиться, побывав на Тенгизе, что многие карты были удалены, - подчеркнул г-н Киркланд. - В последние 2-3 года мы весьма успешно продавали серу. В 2008 году цены на нее были очень хорошими". Запуск проектов ЗСГ и ЗВП также должен способствовать минимизации накопления серы. "Данный фактор мы рассматриваем и при рассмотрении следующих проектов", - отметил исполнительный вице-президент. Вместе с тем, по его словам, возможно, идея создания центрального хранилища актуализируется с началом полномасштабной эксплуатации Кашагана, поскольку неизвестно, "сколько серы смогут еще принять мировые рынки". У Тенгиза положение лучше, так как "мы уже сейчас можем ее реализовывать, являясь одним из участников этого бизнеса".

На вопрос, не опасается ли Chevron того, что поскольку объемы добычи на Тенгизе растут, а цены на серу сейчас падают, компания будет подвергаться все большим штрафам, г-н Киркланд вновь заметил: "За последние два года объем хранения серы на месторождании значительно снизился. Нашей целью является реализация серы в объемах, как минимум соответствующих объемам добычи. А в будущем мы хотим вообще избавиться от любого ее хранения".

***

Как сообщило на днях ИА Новости-Казахстана, Министерство охраны окружающей среды РК требует от консорциума "Аджип ККО" обеспечить закрытое хранение серы с началом промышленной добычи нефти на Кашагане.

"Сейчас они ("Аджип КСО") сдали нам на экспертизу (разрешение на) склад серы на 4 млн тонн, но мы уже потребовали у них закрытое хранение", - заявил на пресс-конференции в среду председатель комитета экологического регулирования и контроля МООС Мурат РАХИМБЕРГЕНОВ.

По его словам, наряду с этим природоохранное ведомство настаивает на сокращении объемов хранения серы с 4 млн тонн до 2 млн тонн.

Аскар АУКЕНОВ, Калгари - Ванкувер - Сан-Франциско - Алматы