“Сегодня создана рабочая группа, нам надо до 1 июля в правительство внести концепцию Горного кодекса, и уже сейчас идет много обсуждений, в каком формате должен быть кодекс, здесь очень много и юридических, и финансовых сложных моментов, - сказал г-н САУРАНБАЕВ. - Система всего законодательства в Казахстане построена на контрактной стратегии. И когда начинаешь менять кодекс и переходить на лицензии, необходимо решать очень большой блок вопросов. Менять концептуально практически очень много законов в Казахстане”, - добавил он. При этом МИНТ, по его словам, уже начал работу по наиболее спорным моментам будущего кодекса с парламентариями, основываясь на основном посыле: лейтмотив всех изменений - это улучшение инвестклимата, в первую очередь - в геологоразведке.
“У нас на сегодня из тех месторождений, которые ранее были разведаны, более 80% законтрактованы, для того чтобы привлечь новые компании, новые инвестиции, необходимо увеличить количество джуниорских компаний, чтобы они пришли на наш рынок”, - отметил Нурлан Сауранбаев. Он напомнил, что сегодня сфера недропользования регулируется Законом “О недрах и недропользовании” от 24 июня 2010 года, в который более десяти раз вносились изменения, в целях реализации данного закона принято около 70 подзаконных нормативных правовых актов, тем не менее имеющаяся практика его применения выявила ряд недостатков. В связи с которыми (в том числе) и решено было разработать новый кодекс. При этом в МИНТ не исключают, что после принятия Горного кодекса в Казахстане появятся законодательно закрепленные гарантии налоговой стабильности для недропользователей - об этом на форуме сообщил директор департамента недропользования МИНТ Тимур Токтабаев.
“Изменения в казахстанском законодательстве последних пяти-восьми лет свидетельствуют об усилении роли государства и о сокращении такого рода гарантий, здесь возможно несколько подходов - предоставление, например, гарантий по крупным проектам, скажем, если проект больше $50 млн или $100 млн будет, государство сможет ему дать гарантии стабильности. По мелким проектам гарантий стабильности не будет. Возможные варианты обсуждаются”, - пояснил г-н ТОКТАБАЕВ. Помимо этого, по его словам, серьезным вопросом для обсуждения при разработке является вопрос о том, “должен ли содержать Горный кодекс ставки по налогообложению, должны ли ставки находиться в контракте, либо должна быть сохранена действующая система налогообложения недропользователей”.
“Мы должны решить, должна ли быть в казахстанском недропользовании только контрактная система либо ее заменит контрактно-лицензионная, которая является более оперативной в плане прихода инвесторов на месторождения”, - продолжил г-н Токтабаев. По его словам, сейчас возникает проблема того, что по простым видам полезных ископаемых действуют те же громоздкие процедуры, что и по углеводородному сырью, что усложняет процессы недропользования по общераспространенным полезным ископаемым. “И сейчас всерьез обсуждается введение упрощенного порядка предоставления права недропользования на основании международного опыта посредством лицензии”, - заключил директор департамента. Г-н Сауранбаев же добавил к этому, что Горный кодекс будет содержать пакет финансовых стимулов развития геологоразведки.
“Если предыдущие законодательные поправки в сфере недропользования касались в основном упрощающих процедур, текущих, чтобы сделать жизнь недропользователей полегче, то в Горном кодексе предполагается большой пакет именно финансово-экономических инструментов по стимулированию геологоразведочных работ, улучшению инвестклимата в горнорудной отрасли”, - сказал вице-министр индустрии и новых технологий в ходе форума. В частности, по его словам, в рамках работы над кодексом рассматривается возможность учета затрат по нескольким разведочным контрактам. “Чтобы если, скажем, из пяти один получился удачным, то учитывать затраты по четырем другим на пятом удачном своем разведочном контракте, - пояснил Нурлан Сауранбаев. - Кроме этого, скажем, затраты все на геологоразведочные работы должны быть практически освобождены (от налогообложения. - Прим. авт.), мы стараемся и по налоговой части облегчить. Геологоразведочные работы являются риском для недропользователей, их необходимо максимально облегчить, чтобы государство с рисков недропользователей не зарабатывало”, - заключил он.
Генеральный же директор ОАО “Росгеология” Роман Панов напомнил, что еще в 2012 году его организация подписала соглашение о сотрудничестве с АО “Национальная геологоразведочная компания “Казгеология”. “Взаимодействие между двумя геологическими службами, на наш взгляд, будет способствовать реализации совместных проектов, обмену геологической информацией, проведению научных конференций, сотрудничеству в области проведения геологоразведочных работ на территории обеих стран, научных исследований, разработок новых технических средств и технологий, а также формированию единого подхода к организации геологоразведочных работ особенно на приграничных территориях, что явлется актуальным уже в настоящий период времени, когда мы рассматриваем ряд потенциальных проектов, возможно, для совместной реализации”, - сказал г-н ПАНОВ. По его мнению, успешным примером такого сотрудничества является взаимодействие российских и казахстанских компаний в акватории Каспия, а также на других приграничных территориях.
“С Казахстаном нас связывают тесные связи, в приграничных территориях с Казахстаном работают более 12 предприятий холдинга. Как известно, геология не знает границ, и перспективы освоения трансграничных месторождений с Казахстаном достаточно высокие”, - считает россиянин. При этом мировой горнорудный сектор, по мнению управляющего директора компании American Appraisal Александра Лопатникова, живет в ожидании игрока-консолидатора отрасли. “Все ждут, что в отрасли начнется консолидация, но с точки зрения аналитиков или игроков на рынке мы не видим консолидирующих компаний, все хотят увидеть эту “страшную рыбу”, которая начнет поглощать других, все хотят ее разглядеть и говорят, что она где-то скрывается в глубине, но таких рыб, к сожалению, не так много, - сказал г-н ЛОПАТНИКОВ. - Популярная теория о том, что конечным консолидатором будет Китай, тоже не выдерживает сейчас критики, Китай присматривается к большому количеству активов, Китаю они, наверное, нужнее, чем многим, но мы не видим пока такого же влияния китайских компаний на рынок, как нам бы хотелось”, - добавил он.
И отметил, что мир живет “в период бюджетной экономии в недропользовании”. “Активность в отрасли падает, стало меньше сделок слияния и поглощения, стало сложнее привлекать капитал, практически не идут публичные размещения горнорудных компаний, те компании, которые уже привлекли деньги при первичном размещении, хотели бы привлечь дополнительный капитал, но это в 2013 году получалось плохо, а особенно плохо это получалось у юниорских (недавно созданных. - Прим. авт.) компаний, которые не преуспели, собирая дополнительный капитал для своего развития, - пояснил он. - Если посмотреть на индексы горнорудных компаний, то мы фактически вернулись на восемь лет назад, в период 2005-06 годов, но только с той разницей, что в 2005 году нам казалось, что все пойдет в гору - и так оно и было, судя по тогдашнему индексу акций. Сейчас гораздо более сложные ощущения, средняя температура по нашей больнице - ноль, но это средняя температура, в то время как общий индекс в мире растет бурно, за последние три года прибавив 40%, индексы горных и даже золотых компаний на столько же убавили”, - констатировал эксперт.
Замедление развития отрасли, по его оценке, в первую очередь бьет по разведочной деятельности. “Понятно, что если отрасль начинает замедляться, то первое, что страдает, это бюджеты на новые поисковые и разведочные работы. Эти бюджеты упали в прошлом году почти на 30%, и мы должны задать себе вопрос - а что же радикально поменялось, что такого инвесторы увидели в происходящем, что сменили свое отношение к отрасли?” - продолжил он. Главной причиной эксперт назвал замедление темпов развития экономики Китая, которое “для многих экономик мира было бы просто замедлением, а для Китая это если не катастрофа, то по крайней мере совершенно новое состояние дел”. При этом г-н Лопатников напомнил, что “лет 15 назад у них были примерно такие же темпы роста, но в тот момент лопнул пузырь на азиатском финансовом рынке, и всем казалось, что после того, как ситуация поправится, Китай начнет расти”. “Собственно, тогда это и произошло, и вместе с КНР и наша отрасль себя хорошо чувствовала. Сейчас мы вернулись примерно в 1997-1998 год, вот только этого ожидания (роста Китая. - Прим. авт.) на рынке, похоже, уже нет”, - отметил эксперт.
“Видели ли мы дно или у нас есть шанс увидеть ухудшения в отрасли - если посмотреть на прогнозы цен на металлы, которые в Казахстане прогнозируются до 2017 года, то все идет вниз… Но оптимисты говорят - золото, цинк, медь, железная руда - это все реальные активы, а в мире в последние 10 лет активно растет стоимость финансовых активов, и они уже заоблачные вершины штурмуют, растут они в несколько раз… тем не менее ответ на то, лучше ли держать реальные активы в такой ситуации или финансовые, пока найти не удается, - констатировал он. - Понятно, что бюджеты на разведку как на рисковую деятельность сворачиваются. Хотя в Австралии некоторые проекты по наращиванию добычи не свернуты, несмотря на падение спроса со стороны основного игрока - Китая. Вопрос - зачем они это делают - имеет несколько ответов, один из них - выживать будут лучшие, потому что далеко не каждый проект на руднике в конце концов реализовывается, один процент открытого доходит до состояния производства… И, как ни парадоксально, в период экономии нельзя экономить на разведке, и дело здесь не только в том, что разведка - это основа для будущих рудников и будущего богатства, но и потому, что сама горная отрасль работает непоследовательно, а параллельно не отрабатываются все известные рудники один за другим, и идет поиск гораздо более доходных активов мирового уровня. И вот для активов мирового уровня капитал будет доступен, для всех остальных, к сожалению, по всей видимости, нет”, - отметил эксперт. В этой связи он назвал государство “кредитором последней руки”, который “должен получше разобраться в природе рисков добывающих компаний, а также в экономике добывающих предприятий и прийти на помощь, чтобы вместе с недропользователями построить ту самую цепочку добавленной стоимости, при реализации которой должны разбогатеть и инвестор, и недропользователь, и само государство”.
